Что-то пролетело по воздуху и тяжело упало на ладонь. Эрик посмотрел на маленький предмет. Матовая серая верхушка на блестящей меди. Пуля.

— Я тоже умею дарить подарки. Теперь она, наверное, выглядит угрожающе, но спустя несколько часов нашего разговора она станет самой ценной для тебя вещью. Этот кусочек свинца будет для тебя ценнее чистого золота. Когда она наконец придет, ты примешь ее с распростертыми объятиями.

Ахмад выпрямился.

— У тебя впереди долгая ночь. Позаботься о том, чтобы помириться со своим Богом.

Ахмад ушел, больше ничего не сказав. Перед тем как уйти, он выключил свет. Дверь захлопнулась, и щеколду задвинули обратно. В кромешной темноте был особый символизм. В одной руке лежал плеер. В другой — пуля. Бесконечная музыка и бесконечная тишина.

Ахмад Вайзи быстрым шагом шел по тоннелю. Он взглянул на часы — половина четвертого утра. Он знал, что Самир Мустаф, когда работал, часто выходил подышать воздухом в перерывах. Ахмад повернул к ступеням и быстро поднялся по согнутой стальной арматуре. Люк был открыт, и Ахмад вышел в темноту. Дул ветер, сильный ветер, несший острые песчинки. Ахмад поморщился и повернулся к ветру спиной. Тут он заметил одинокий силуэт, видневшийся на фоне костра. Самир стоял неподвижно, наклонив голову. Очевидно, руины защищали его от ветра. Слабый свет не позволял разглядеть, что он делал.

Может быть, плакал. Ахмад, задрав плечи, пошел к светящемуся огоньку. На Самире были одни тряпичные брюки, верхняя часть тела отсвечивала белым, ребра проглядывали через кожу. Они долго стояли, не двигаясь, бок о бок. Угли костра все еще слабо грели, их жар приятно ласкал ноги. Самир нарушил тишину:

— Что с ним будут делать?

— Будут допрашивать.

Самир потрогал обгоревшее полено носком сандалии.

— Что ты надеешься узнать?

— Как он взломал нашу компьютерную базу, с кем разговаривал.

— А потом?

— Потом? Выстрел в правое ухо. А может, в левое. Зависит от угла. Что ты делаешь здесь, на улице?

— Думаю о дочери.

В руке Самир сжимал маленький снимок, который взял у Эрика.

— Я пытаюсь вспомнить ее голос. Запах. Все так быстро исчезает. Цвета, детали. Все блекнет.

Ногой он подтолкнул полено в огонь.

— И еще я думаю о том, что я сделал, что мы сделали. Меняет ли это что-нибудь? Граната, взорвавшаяся у нас на кухне, никогда не исчезнет. Моя семья никогда не вернется. Я обещал отомстить, и я свое обещание исполнил. Но ради чего? Месть не заполнила пустоту в моем сердце.

Ахмад покачал головой.