День четвертый
Всю ночь, как обычно, горел свет, а днем отключили электричество. Вот нет чтобы наоборот!
Так как не было электричества, мы сидели весь день без чая и без еды. Зато Мари три раза мыла посуду за охранниками. Только вечером дали свет и мы смогли поесть.
Вчера Мари стирала Товарищу Гадкому трусы. Мы с Кристиной целый день гадали, к чему бы это. В результате долгих дебатов и рассуждений сошлись на том, что, скорей всего, у Товарища Гадкого намечается свидание.
— Ну зачем еще мужчине стирать трусы? — Этот вопрос Кристина считала веским доводом в пользу нашей теории.
Сегодня утром Гадкий забрал свое белье, а часа в четыре дня куда-то пропал. Мы с Кристиной ехидно подшучивали над ним между собой. Нам-то он говорит о том, как бережно относится к адатам8, как уважает мнение своих родителей. Много рассказывает, какой он хороший сын и примерный мусульманин.
Вернулся он через несколько часов в наилучшем расположении духа. По шуткам в коридоре мы поняли, что Гадкий и правда был у девушки, и Кристина дала мне пять.
— Интересно, а его девушка знает, кто стирает ему трусы?! — задумчиво сказала она.
Я упала на матрацы и долго хохотала.
Позже, когда он, посвистывая, пришел нас навестить, мы попросили у него мобильники. И он дал!!! Слава, слава женщинам! Они творят чудеса!!!
Я позвонила подруге в Петербург и все ей рассказала. Теперь мои друзья хотя бы узнают, что я сижу в тюрьме, а не валяюсь с пулей в брюхе в сточной канаве.
Потом я позвонила Ахмаду. Он сказал, что мои знакомые из Мухабарата смогли прочитать наше дело. Они передали, что все дело в Евангелии9, которое Кристина дала на допросе человеку из полиции.
Я поверила в эту информацию, потому что моим друзьям в Дамаске никто не мог рассказать, что произошло в той пыльной комнате в здании Службы политической безопасности.
В общем, все очень плохо.
***
Полночи я то бродила по комнате, то сидела на стуле, схватившись за голову. Я полная дура! Нас точно депортируют, теперь у меня не осталось никаких сомнений. Кристина-то, когда вернется домой, будет всем рассказывать в своей церкви, что ей пришлось пережить из-за того, что она дала Евангелие мусульманину.
А я? Что я скажу маме, когда приеду домой? «Мама, прости, мне осталось три месяца до диплома, а меня депортировали, потому что я сидела рядом с Кристиной, когда она дала Евангелие тупому полицейскому»? Это я скажу?
От голода у меня уже кружится голова, а реальность куда-то уплывает. Вот и хорошо. Может быть, через пару дней перестану соображать, где я.
День пятый
Почему мы здесь? Что мы сделали? И нужно ли что-то сделать, чтобы оказаться в тюрьме? В Сирии каждый день гибнут мирные жители. Что сделали они?