27 мая 1898 г.
Прошу Николая Евлампиевича [Кутейникова] вопрос этот обсудить совместно с военным морским отделом Главного морского штаба
Само собой разумеется, что этим была пущена в ход обычная канцелярская машина, и осенью 1899 г. я получил от директора Департамента мануфактур и торговли тайного советника Владимира Ивановича Ковалевского приглашение прибыть на квартиру члена Государственного совета инженер-генерала, профессора Н. П. Петрова для совещания. На этом совещании были, кроме самого Петрова, Ковалевский, Михайлов, начальник отдела учебных заведений Министерства финансов, князь Андрей Григорьевич Гагарин, помощник Ковалевского Ланговой и я.
Ковалевский доложил, что министр финансов Витте решил учредить в ведении Министерства финансов Политехнический институт в составе четырех отделов: экономического, металлургического, электромеханического и кораблестроительного; на это испрошено «высочайшее», как тогда говорили, соизволение и приобретен в 8 верстах от Финляндского вокзала поросший сосновым редколесьем участок земли с сухой песчаной почвой, на котором и предположено соорудить: а) главное здание института, б) общежитие для студентов, в) дом с квартирами для профессоров.
Директором института будет назначен князь Андрей Григорьевич Гагарин; образуются две комиссии: а) учебная под председательством генерала Петрова и б) строительная под председательством Ковалевского.
Учебная комиссия должна наметить деканов факультетов, профессорский состав, выработать учебные планы и программы.
Князь Гагарин предложил мне быть деканом кораблестроительного факультета, но 1 января 1900 г. я был назначен заведывать Опытовым бассейном Морского ведомства и от деканства отказался, указав наиболее подходящего кандидата корабельного инженера К. П. Боклевского; но я продолжал принимать деятельное участие в разработке учебных планов и программ, особенно по математике и теоретической механике.
Я вошел также в состав строительной комиссии, главными деятелями которой были архитектор Бенуа и его помощник, впоследствии строитель института архитектор Вирих.
Комплект студентов на кораблестроительном факультете был установлен в 24 человека на каждом курсе.
К. П. Боклевский проявил ревностное умение как руководитель факультета, и первые же выпуски морских инженеров вскоре заняли ответственные должности на заводах, и звание морского инженера внушало доверие руководителям зарождавшейся частной промышленности[34].
Я читал в институте «Курс вибрации судов» – предмет тогда новый, ни в одном учебном заведении не излагавшийся. Впоследствии этот курс был мною переработан и напечатан в 1936 г.
После революции Политехнический институт был расширен как по числу факультетов, так и слушателей и переименован в Индустриальный институт.
Кораблестроительный отдел из него выделен и развит в самостоятельный Ленинградский кораблестроительный институт (ЛКИ), переведен из Сосновки в ближайшее соседство с заводом имени Марти; ему было предоставлено на Лоцманской улице в доме № 3 обширное помещение, ранее занятое Судопроектом.
После кончины К. П. Боклевского деканом кораблестроительного факультета, а затем заведующим учебной частью был назначен ныне академик Академии наук СССР Вячеслав Львович Поздюнин и директором института Иван Ионыч Яковлев.
Теперь комплект студентов на курсе, вместо первоначальных 24, стал около 300 человек, в соответствии с ростом потребностей судостроения в СССР.
Служба в Опытовом бассейне
Как уже сказано выше, приказом по флоту и Морскому ведомству от 1 января 1900 г. я был назначен заведующим Опытовым бассейном. Приказом от того же числа вице-адмирал Степан Осипович Макаров был назначен главным командиром Кронштадтского порта и военным губернатором г. Кронштадта.
Прошло около двух недель после моего назначения. С. О. Макаров посетил бассейн и предложил мне по непосредственным определениям угла дифферента модели «Ермака», захваченной пружинными весами за середину форштевня, составить таблицу, показывающую зависимость между этим углом и приложенной вертикальной силой.
Цель этих наблюдений состояла в том, чтобы произвести измерение угла дифферента при ходе «Ермака» во льдах и получить суждение о величине вертикальной слагающей давления, воспринимаемой форштевнем при ходе во льду. Само собою разумеется, что предложение адмирала было мною с большой тщательностью выполнено и полученные экспериментально данные сличены с рассчитанными по формулам теории корабля. Согласие получилось полное.
В это время на о. Гогланд производились работы по снятию с камня броненосца «Генерал-адмирал Апраксин», а «Ермак» в конце февраля 1900 г. должен был идти и доставить на «Апраксин» уголь и разные материалы. С. О. Макаров предложил мне идти в этот рейс и произвести в натуре те наблюдения, которые я производил на модели.