– Я не в тыл. Я совсем пошёл, – не без яда уточнил Дон.

– Ты уходишь? – нахмурился осознавший масштаб проблемы старик.

– А что мне тут делать? – возмутился Дон. – Я же не арм. Я даже саблей махать не умею. А демаскировать себя, убивая без помощи рук, что-то не хочется. Да и вам с Аркатом это невыгодно. Вам ещё обвинения в сговоре с заклятым врагом не хватало.

– И куда ты направишься? – сухо поинтересовался Аэгл.

– Куда и должен: выполнять свою часть сделки. Пока вы тут веселитесь, я навещу твоего сына. А потом сбегаю в крепость Грассин. Добуду, что обещал, и двину на соединение с действующей армией, – вновь не удержался от издёвки мирный манипулятор.

– Тогда я должен…

– Вот только не надо мне навязывать телохранителей, – оборвал вояку Дон. – Своё тело я охраняю лучше всех. Да и мои девки тоже. К тому же, ваша стычка приманит сюда всех армов, что болтаются без дела в радиусе половины Империи. Они и роты щупов не заметят, когда понесутся сюда чесать кулаки. Короче, мне пора, – взял он под козырёк и развернул коня.

Степняк испытал облегчение, отчаливая от мутанта-сородича, рядом с которым чувствовал себя спаниелем, привязанным к мастифу. Как же Дон его понимал! Самого уже достали эти Геркулесы вокруг. Так и шарят глазами, так и шарят: кому бы табло начистить? Такое ощущение, будто этот их боевой режим вечно зудит, раз они его то и дело расчёсывают. Не будь в их генах установки на боевое братство в подразделении, поубивали бы друг дружку. Психи, а не защитники родины. Такие, как Грассин – со сбившейся программой единения – у них на вес золота. За пятьсот лет история сохранила память, примерно, о десятке ренегатов. Так о них вспоминают чуть ли не как о героях: дали раззудиться плечу да разойтись руке.

Он разглагольствовал, пытаясь протиснуться между першеронами армов, что подпирали Аэгла плотным вытянутым строем. Степняк под ним артачился, не желая лезть на рожон – между глыбами конских мышц и Дон бы протиснулся с трудом. Здравая мысль как-нибудь объехать эту выставку гигантов несколько запоздала – события потекли более живенько.

– Да у тебя харя треснет, так что задницу в клочья порвёт! – визжал за спиной голос великого Эспе-Баета.

Тот приклеился к Аэглу, как только свинтил непонятный мутный сопляк, которого Дацерик всюду таскал за собой. А приклеившись, дедок первым делом учинил скандал. Дон покидал командный пункт в тот момент, когда к нему на переговоры подгрёб Эспе-Грассин с пятёркой единомышленников. Именно так, поскольку все были армами, а не холуями. Видать, переговоры шли полным ходом, поскольку высокие стороны спешились, а першеронов отволокли в тыл. Дон не понял, какого дьявола он вернулся на передовую к Аэглу – само собой получилось. Или конь предал – степняки тоже не дураки подраться.

– Давай! Долбанись башкой о дерево! – пытался доораться Бает до стоящего в десятке шагов Грассина. – Чтоб у тебя кадык в задницу провалился! Отрыжка гнойная! Да я тебя яйца собственные жрать заставлю – дёрнись только! Выпердыш крысиный! Я те жопу на копьё натяну! И флюгером вертеться заставлю!

– Задница арма столько всего выдержит? – громко и отчётливо заполнил паузу голос Лэйры…

За спиной. Дон обернулся – эта зараза беспардонно ткнула кулачком в бронированную ногу всадника, мимо которого протискивалась. Затем пнула ногу коня и проход открылся. Громадная рука свесилась с седла и нагло схватила её за локоток. И тотчас убралась подальше от грозной женской безделушки, оставившей на ней багровый след. На ожерелье Лэйры была крайне удобная застёжка – очень умная конструкция. Снимается влёт – Аэгл удружил с милитаристским подарочком. Само украшение скорей походило на инструмент пытки: приличные такие драгоценные булдыганы в платиновой оплётке с торчащими на зрителей шипами. Причём, камни крепились так, что их острые выпуклые грани добавляли впечатления. Ну а на толстой цепи этот тяжеленный перл воинского ювелирного искусства было разумней употреблять, как кистень для мордобоя.

Бает закончил возмущённо булькать. Набрал в лёгкие воздуха и выдохнул через плечо:

– Заткнись, тварь!

Распалившись, он, понятно, не допёр, что голос женский. Но в глазах гадины это ещё никого не извиняло. Пять быстрых шагов, и раскрученная цепь впечатала свои висюльки в затылок оскорбителя. Даже этот старый сморчок был выше её на одну непробиваемую голову – ожерельем такого в прах не повергнуть. Лэйра и не преследовала подобной цели. У неё вообще не было никакой цели – пышущей злобой гадине такие мелочи без надобности.

От удара Бает подался вперёд. Тут же резво развернулся и выбросил вперёд кулак в боевой бронированной перчатке. Остальные успели только хэкнуть, когда девушка поднырнула под него, уходя влево. По инерции качнулась вбок, замахнув туда же правой рукой. А затем резко выпрямилась и наотмашь впечатала свой кистень в висок обидчика. Тут же нырнула за спину Баета – не обалдей арм от удара, хрен бы у неё что вышло. Громадная лапища сцапала занесённую для удара по затылку девичью руку – вместе с ожерельем. Из такого капкана не вырваться – гадина и не пыталась.

– Магнур, будь в этой крепкой ручке сабля, тебя бы уже ничто не спасло, – холодно заметил Аэгл, выдёргивая ожерелье.

Полыхающие бешенством глаза Баета наткнулись на его взгляд и слегка попритухли. Всё-таки крепкие они – подумал Дон – эти монстры. Обычному человеку это бы даром не прошло. Но, Бает даже не шмякнулся на землю, не говоря о летальном исходе. Висок ему, конечно, раскровянило. Однако мозги не особо сотрясло – проинспектировал потери арма «эрудит».