Люблю их.

Меня затрясло от обрушившейся эйфории. Я бы закричала, если бы могла, ведь именно сейчас удовольствие полное, кажется, больше и быть не может.

— Люблю, Яна… — рыкнул Рус, растягивая членом мое горло.

Замер, притянув меня к себе, и начал изливаться. А следом за ним, с глухим стоном, кончил и Мирон.

— Это твой ответ? — все еще задыхаясь после секса спросил Мирон.

Я поднялась — ноги ватные, с трудом держусь. Да и руки не слушаются, когда я пытаюсь привести свою одежду в порядок.

Наверное, пора уже поговорить начистоту.

— Я люблю тебя, Мирон. А ты любишь?

— Люблю.

Руслан при этом признании сурово сжал губы, и я выдохнула:

— И тебя я люблю, Рус. Вас обоих. И выбирать не могу. Вы оба мне нужны, и… и если вам так нужно, чтобы был один, то сделайте выбор за меня. Я его делать не стану.

Уф. Сказала. Смогла.

— Меня все устраивает, — Руслан обнял меня, прижал спиной к себе. — Оба, так оба.

Я вижу, как Мирона ломает от этого. Но… черт, я ведь знаю его, чувствовала и его ревность, когда мы втроем, и его страсть. Иногда ведь у него получается забыть, что нас не двое, а трое.

Но не сейчас. Или…?

— Но если ты, Мир, против, то оставь Яну мне. Она дала нам выбор, — подначил приятеля Руслан.

Мирон зло выдохнул, шагнул ко мне, и коротко поцеловал. Буквально заклеймил мои губы своими, и кивнул:

— Значит, оба.

Неужели больше без борьбы? Без недомолвок и лжи?

Я счастливо улыбнулась, хотела было податься к Мирону, но воспоминания остановили. Недомолвки, ложь, обида — все это осталось. И я, наверное, должна рассказать. Иначе Марина успеет первой, перевернет мои слова, и мало ли, что и как будет.