– Вздор! – гнала прочь жуткие намеки. – Меня укусила та тварь, но я ведь боролась. Я помогала рубить Цепь, я видела призраков.

– Только хорлуды невосприимчивы к яду. Заклятые враги племени – потомки уничтоживших его…

– Достаточно! – Аня поднялась, бесцельно всматриваясь в серо-черный лабиринт могил. – Сейчас Витя придет. Не надо. Я не хочу знать.

Время клонилось в молчании. Байчурин поправил горящую лампадку напротив цветной фотографии девочки.

– Действительно – Злата, – извинением произнесла Аня, возвращаясь на лавку. Пышные волосы улыбчивой девочки отражали солнце. – Она растревожила призраков в лесу. Злата тоже была?..

– Нет. Только я. Ни сестра, ни племянница. Отец гневался, что призвание семьи я вытоптал армейскими сапогами. Хорлуды… Мне следовало вернуться и выслушать его бредни о выкорчевывании зла. Тогда бы я догадался о дереве.

– И выслеживали бы нечей?

– Не знаю. Эта история тянется столько веков, что найти правых и виноватых – мозги сломать. Могрость прикормила нечей властью, а нечи теперь тянут соки из проклятых костей. Замкнутый круг.

Аня мотнула головой.

– Его не прервать. Но ведь Дина… она пыталась?

– Ваше родство – загадка. Пусть она останется тайной.

Байчурин задержал взгляд поверх ее головы. К ним по тропе медленно шагал Витя.

– Почему не вырыть могильник? – сокрушалась Аня. – Не уничтожить кости? Кто теперь вступится за останки? Дерево распилили, сожгли дотла.

– Если тронуть могильник, нечи слетятся трупными мухами. За день его не стереть, а помощи нет. Отец знал других хорлудов, только я и вспоминать запретил. Я отрекался от родства.

– Он ведь… – Аня осеклась при появлении Вити.

Брат поглядывал на нее вопросительно, сохраняя при том беззаботное настроение, которому она позавидовала и которое захотела сберечь.

– О чем шушукаетесь? – усмехнулся, протягивая ладонь Байчурину.

Они скрепили пожатие строгим приветствием, обменялись бессмыслицей фраз о погоде.

Разговоры тянулись в Сажной: по тихим улочкам, мимо заброшенных домов, по отстроенному мосту. Деревья шептали могилам о живых. Три соратника ютились на лавке в незримом присутствии павших в древней и кажущейся вечной битве.

– А если могильник опять прорастет? – спросила Аня, осматривая молодое деревцо за тремя надгробиями. – Еще яростнее обрушится месть?