– И как ты узнал про эти эффекты?

– Очень просто. Пошёл к куратору, показал таблицы реакций, спросил про странные умолчания. Она всё объяснила.

– И кто у тебя куратор?

– Глубокоуважаемая Никасси.

– О-о!

– Да, повезло мне. А у вас кто куратором?

Начинающие алхимики перешли на внутригильдейские сплетни. Из которых Мийол для себя уяснил, что с Никасси ему и впрямь скорее повезло. Далеко не все адвансары могут и умеют «возиться с мелочью»; пусть Морозная считается сухой, немногословной и крайне строгой – она хотя бы не отмахивается от задаваемых неофитами вопросов, не стыдит их за леность и тупость, а если заданный вопрос оказывается достаточно интересен, то помогает искать ответы.

Правда, последнее случается редко: чтобы дорасти до уровня, на котором неофит способен удивить адвансара, нужен немалый талант и глубокое знание общеизвестного материала. К примеру, Мийол подходил к куратору с вопросами всего-то трижды: узнать о пропусках в данных из «Начальных зелий», прояснить противоречия в описании полузамкнутых арет-комплексонов (в трёх авторитетных источниках написано одно, в двух не менее авторитетных другое, а у мастера Воргуста в «Некоторых замечаниях об арет-комплексонах» – вообще третье; и кто прав?) и самый последний случай – опять-таки из-за противоречий в алхимических трудах, только касающихся влияния активной магии на сывороточную холинэстеразу.

И все три раза глубокоуважаемая не затруднилась с исчерпывающими ответами, причём не создавая ощущения, будто ей пришлось сколько-нибудь долго вспоминать материал. Более чем просто впечатляющая компетентность!

…что настойка, что вино оказались вполне на уровне. Совершенно не те количества, чтобы пятеро магов, ещё и хорошо закусившие, ощутили опьянение – но вот поднять настроение с помощью лёгкого алкоголя удалось однозначно. Гальд перестал зажиматься, щёки Санхан слегка потемнели, а обычная для неё молчаливость сменилась лёгким подъёмом. Кульми осталась собой – ну да она и так с лёгкостью играла роль души компании. Элойн безо всякого вина ощущала себя так, словно это она стала базиларом.

А Мийол? Ну, он уже вовсю поглядывал с определённым настроем и на свою рыжую подругу, и на экзотически красивую Санхан. Причём, судя по ответным взглядам, обе совершенно не собирались отказываться от этого молчаливого предложения. Осталось разве что выдать паре Гальд – Кульми одну из пилюль, сконденсированных им и содержащую Круг Тишины, и…

– Ой!

– Ха-ха-ха!

– Ёппаньки. Это что ещё за сцена?!

– Прямо мои слова, – призыватель встал, разворачиваясь к вломившейся троице. Точнее, одному парню и паре девиц… одну из которых он даже, кажется, видел раньше. – Кто вы и что делаете в моей комнате?

– В твоей комнате? – незнакомый парень выдвинулся вперёд, словно прикрывая своих притихших девиц. Смуглый (хотя и не настолько, как Санхан), худощавый и малорослый, весьма подвижный, с кислотно-оранжевыми волосами и изумрудного оттенка глазами, он носил халат медика. А манёвр его вполне объяснялся статусом: подмастерье, вздумавший прятаться за парой экспертов, выглядел бы… странно. – Вообще-то это моя комната!

Мийол моргнул.

– Так ты тот самый молодой господин эн-Слиррен, который живёт у прабабки? – спросил призыватель. И, не удержавшись, добавил: – А почему у тебя такие волосы?

Если от упоминания прабабки парень просто слегка скривился, то на словах про волосы – прямо-таки вскипел. И не просто надавил аурой подмастерья с полным резервом, но ещё…

– А ну-ка, прекращай это, – ответно надавил Мийол.