— Пришло оборудование для нашей красильной фабрики. Может быть, господин барон захочет посмотреть? — спросил Юзеф.

Все вошли на территорию фабрики.

— Это новый рисунок ковра, который вы велели выполнить, — обратился Юзеф к Элен. Она с интересом стала рассматривать узор. Кристина заглядывала ей через плечо. Мастерски выполненный по образцу персидской миниатюры рисунок был помещен в центре древнееврейской надписи.

— Вам нравится? — спросила Элен.

— В самом деле, это дерево прекрасно. Полно жизни. Мне кажется, что ветви вот-вот зашевелятся, — сказала Кристина.

— Тебе действительно нравится?

— Да. Но какие странные знаки! Так обозначается техника изготовления персидского ковра?

— Нет, это буквы. Может, ты хочешь посмотреть, как ткутся ковры? — предложила Элен. — Это дерево — таблица правды, которую Бог дал евреям как избранному народу, — продолжила она по дороге. — Творец долго искал народ, который был бы этого достоин. Евреи не хотели этого принять, и тогда Бог пригрозил им уничтожением. Еврейский народ не хотел быть избранным, это Бог его выбрал. И это не псевдонаучные теории, две тысячи лет истории доказывают, что Бог был прав.

Кристина слушала с нескрываемой злобой. Август взял ее за руку, стараясь удержать от резкости. В огромном фабричном цеху молодые ковровщицы поднялись, приветствуя хозяйку. Одна из работниц подошла к баронессе.

— Добрый день, милостивая государыня…

Но Элен прервала ее:

— Все просьбы только к господину Юзефу…

— Милостивая государыня… — повторила ковровщица.

— Я же сказала: обращайтесь к господину Юзефу. — Элен вдруг посмотрела в глаза ковровщицы и сказала: — Трахома? Ты же можешь заразить других.

— Мне было двенадцать лет, когда я пришла на фабрику, госпожа баронесса…

— Как тебя зовут?

— Фатима.

— Хорошо. Обратись к господину Юзефу.

— Но я… — пробовала что-то сказать работница.

— Я тебе уже сказала. Поняла?