— Да нормально с ней все, — растерянно ответил ему Кротов. — Просто никогда вампиров не видела. Вот и потрясение… новое.

Земля стала уходить из-под ног. Но упасть мне не дали сильные руки, которые тут же обняли меня за талию и притянули к широкой груди.

— В прежнюю палату ее, — ледяным тоном приказал капитан.

Затем меня передали с рук на руки предположительно блондину. Но это меня волновало тогда меньше всего. Голова стала кружиться. Накатила сильная слабость.

— Что в метро помрет, что у нас тут… — сокрушенно заметила Марина Аркадьевна. — А так хоть польза была бы…

Это было последнее, что я смогла расслышать. Чьи-то руки подхватили меня и взвалили на плечо. А я даже не могла возмутиться подобному неуважению со стороны Кротова. Тело стало ватным, а сознание решило окончательно покинуть меня.

— Мар-р-рина! — забыв о самообладании, Мартин Штрасс ухватил собственную работодательницу за плечи и начал трясти, словно тряпичную куклу. — Ты нарушила Кодекс!!!

— Она сама, — нагло заявила блондинка.

— Зачем?!

— Она меня бесит, — как ни в чем не бывало, бросила та. — Даже не знаю, почему. Одним своим присутствиям.

— Ты вот так относишься к делу? — мрачно уточнил Штрасс. — Хоть понимаешь, насколько безответственно поступила?

— Она хотела попасть на совещание, а я лишила ее этой возможности, — пожала печами вампирша. — Сомневаюсь, что ты смог бы уговорить девчонку подождать на больничной койке. Зачем этот Кротов вообще ее сюда притащил? Не мог отправить все данные по факсу? Короче, эта серая мышь не должна быть в курсе всех наших дел.

— То, что касается ее личности, Оля должна знать и будет знать, — холодно заметил Штрасс.

Мужчина, наконец, получил возможность пройти к своему письменному столу, чтобы взять нужные бумаги. Признаться, его порядком вывела из себя вся эта ситуация с вампиршей. В чем-то она была права, и немец не собирался отрицать тот факт, что ему было бы сложно уговорить Ольгу вернуться в больничное крыло. Но он бы сделал это, не прибегая к насилию. И девушка бы все поняла. А вот то, что Марина устроила с ним один на один, не входило ни в какие ворота. Да она же самым наглым образом намекала на интимную близость! При этой мысли Мартина перекосило. Да чтобы он поцеловал эту клыкастую?.. Никогда!

Собрав с собой все самое необходимое, капитан Штрасс направился на выход. К тому времени начальница уже находилась у порога и оживленно обсуждала с Обером детали их будущего сотрудничества. При этом три верхних пуговицы на черной рубашке Тиля были уже расстегнуты. И сейчас тонкие пальцы вампирши подбирались к четвертой. Заметив тяжелый взгляд мужчины, пара умолкла. В образовавшейся тишине голос Тиля прозвучал глухо и хрипло:

— Ты разве не знаешь, что вампирам в полнолуние свойственен определенный голод? — он произнес это, будто только что говорил с ней не о делах, а о страсти. — Почему не сказал мне и почему не разобрался в этом вопросе как можно быстрее? Тогда и Ольга с Иваном ничего бы и не увидели.

— Я не намерен потакать эротическим фантазиям этой женщины, — буквально выплюнул Штрасс. — И не дури мне голову, ты прекрасно знаешь, о чем я. Но если вам обоим так хочется пообщаться наедине, не буду мешать. Только не в моем кабинете.

Капитан указал рукой на дверь напротив, на которой висела табличка с надписью «Командующая Центральным штабом, Роковая Марина Аркадьевна». Тиль Обер шумно сглотнул и выжидающе посмотрел на Роковую. Та же, в свою очередь, игриво облизнула губы и поманила его за собой. Обер не сопротивлялся. Даже наоборот, облегченно выдохнул и поспешил за своей будущей любовницей, как он уже мысленно окрестил Марину. Что же эта женщина с ним сделала…

Избавившись таким образом от одной клыкастой и излишне темпераментной проблемы, Мартин Штрасс мученически возвел глаза к потолку. Вот ей точно было бы нежелательно идти вместе с ним к остальным. Но несмотря на это, его очень волновала повышенная сексуальная активность командующей штабом по отношению к нему самому. И проснулась она отнюдь не в полнолуние. А намного раньше. Мартин заметил ее интерес к своей персоне сразу же, как только подписал договор о сотрудничестве. Но вот что привлекло ее в Обере? Не может же эта женщина быть настолько беспринципной, что так быстро переключилась на другого… Или может? Нет, то, что друг всегда был охоч до женского внимания, капитан прекрасно знал и поэтому не удивился, когда Тиль позволил Марине увести себя в кабинет.

И вроде бы ничего страшного не произошло, а друга ему было искренне жаль. Хотя, судя по эмоциональному фону, тот был не против тесного и близкого знакомства со своим будущим боссом при закрытых дверях и стенах с абсолютной звукоизоляцией. Но так или иначе на эту ночь у капитана на Обера были особые планы. Не просто же так он его вырвал прямо из игорного дома?