Другое учение из Трира настигнет нас спустя десять веков. Настигнет и поломает.

Хотя сама экономическая и мировоззренческая теория Маркса рождалась уже не на родине. В Германии, Франции, Бельгии и других европейских странах после революции 1848 года доктор философии и редактор «Рейнской газеты» Маркс стал персоной нон грата за свои статьи, и потому ему пришлось перебраться в Лондон.

При этом певец рабочего класса большую часть своей 34-летней политической эмиграции предпочитал жить подальше от этого самого класса – не в Ист-энде, рядом с заводскими трубами, монотонным перестуком станков и гудками фабрик, а в районе Сохо, к югу от центра Лондона.

На Дин-стрит 64, в квартире 28 он прожил шесть лет. Дата на мемориальной доске ошибочна – но это единственная мемориальная доска в городе, посвященная Карлу Марксу, хотя адресов он сменил тут очень много. В середине XIX века Сохо был живым районом со множеством иностранцев, преимущественно немцев. По вечерам они собирались в ресторанчике «Quo Vadis» – название, конечно, волнительно-символичное, в переводе с латинского на старославянский это «Камо грядеши» – «Куда идешь». Фраза, выросшая из христианского предания об апостоле Петре, который в пору первых нероновских гонений покидал Рим и на пути за воротами встретил Христа. Апостол спросил: «Куда идешь, Господи?» Христос ответил ему: «Раз ты оставляешь народ Мой, Я иду в Рим, чтобы снова принять распятие». Услышав ответ, апостол устыдился и вернулся в Рим, где принял мученическую смерть. С той поры выражение «камо грядеши» стало синонимом поиска любого пути. Поиском пути для страны и мира Маркс с единомышленниками в этом ресторане и занимались.

Размышляя о том, как руководить мировой экономикой, экономику собственной семьи он поначалу наглухо проваливал – их постоянно душила нищета. В одной комнате крошечной квартирки на 14 квадратных метрах ютилась Дженни Маркс с семью детьми, а вторую комнату «мыслитель» отводил под революционные собрания. Из-за этой деятельности Карл постоянно находился под надзором. В рапортах британских сыщиков – полная картина его занятий: «…у Маркса собираются рабочие. Его кабинет наполнен табачным дымом и запахом дешевой смазки для башмаков». Разведка же доносила о том, что Маркс злоупотреблял алкоголем и много курил.

Дженни в итоге ушла, когда представился случай. На деньги, унаследованные от родственника, она приобрела небольшой домик в Хэмпстед Хит в графстве Кент и несколько лет жила там с детьми спокойно, вдали от пьяницы-мужа и его дебоширов-приятелей.

Спустя какое-то время супруги Маркс снова сошлись, сменили место жительства, и после двух переездов окончательно осели на Мэйнтланд Парк Роад 41, по соседству с пабом «Джэк Строуз Касл» – он цел до сих пор. Именно в нем 25 сентября 1864 года был фактически основан Первый интернационал – рабочее сообщество (правда, анархисты, поссорившись с Карлом, потом вышли из этой организации).

В Лондоне же родился «Манифест коммунистической партии» и в мае 1867 года вышел первый том «Капитала».

Если бы не было Фридриха Энгельса, с которым Маркс познакомился еще в Париже, до своей лондонской эмиграции, то Маркс не писал бы «Капитал», а сидел в долговой тюрьме. Энгельс был богатым предпринимателем, сыном манчестерского промышленника. С Марксом они совпали во всем. В их союзе роли распределились так: Маркс – идейный вдохновитель, а Энгельс – материальная и духовная поддержка. И не только. Известно, что именно Энгельс помог замять неловкую ситуацию с внебрачным ребенком Маркса от его несовершеннолетней соседки Элен Дермут. Энгельс определил мальчика в интернат и не открывал правды о его происхождении до самой смерти своего друга. Также Фридрих отредактировал и подготовил к печати второй и третий тома «Капитала» – при жизни Маркс не успел сделать этого.

Оба они совпадали еще и в своей ненависти к России. Лишь после крушения СССР у нас опубликовали статьи Маркса, в которых он не скрывает своей русофобии.

В них он называет Россию страной, которая постоянно хочет лишь одурачить Европу, страной, которая имеет свою постоянную и неизменную политику вне зависимости от исторического периода. Он пишет, что Россия – это «одураченный враг» европейских стран. Что Россию населяет раса варваров. И против этих «варваров», заключает классик социалистической мысли, надо выступить военным походом для продвижения европейских интересов далее на Восток. Маркс представляет русских как народ не славянский, а пришлый, который по большей части является потомком или татар, или монголов; народ, который не в состоянии будет когда-либо измениться в силу господства «принципа почвы над сознанием»[84].

Еще за несколько лет до Крымской войны (в 1848 году) Карл Маркс писал, что немецкой газете для спасения ее либеральной репутации нужно было «вовремя проявлять ненависть к русским».

Ф. Энгельс в нескольких статьях в английской прессе, опубликованных в марте-апреле 1853 года, обвинял Россию в стремлении захватить Константинополь. В другой статье (апрель 1853 года) Маркс и Энгельс ругали сербов за то, что они не хотят читать книжки, напечатанные на их языке на Западе латинскими буквами, а читают только книжки на кириллице, напечатанные в России; и радовались тому, что в Сербии, наконец, появилась «антирусская прогрессивная партия».

Между тем оба очень хорошо понимали значение России в мире: «Ни одна революция в Европе и во всем мире не сможет достичь окончательной победы, пока существует теперешнее Русское государство». То есть даже они, безбожники, осознавали, что Россия, возможно, и есть тот самый евангельский «удерживающий», который не дает этому миру свалиться в бездну революции и хаоса.

Тютчев в те же годы провидел: «В мире есть две силы – Россия и революция».

Занятно, что сам Маркс скорее совпадал с нашими славянофилами, чем с западниками, в уверенности, что у России – свой собственный путь, и что его теория – никак не всемирная, а годится только для капиталистической Западной Европы. Видимо, это он имел в виду, когда говорил: «Я твердо знаю, что я – не марксист!»

Разгульная жизнь, алкоголь и никотин резко подорвали здоровье философа в 1870-х. Первый удар – смерть жены. Потом – смерть дочери, тоже Дженни, в январе 1883-го. Маркс пережил ее всего на два месяца, умер 14 марта 1883 года. Немецкого мыслителя похоронили на кладбище Highgate Cemetery рядом с его женой. В наследство после себя Маркс оставил только долги.

Могила Маркса, несмотря на обилие потомков, пребывала в запустении, ведь только «семя праведника благословится» (Пс. 111:2), пока однажды ее не задумал посетить Хрущев. Тогда тут все облагородили – теперь у надгробия Маркса всегда есть живые цветы. На памятнике выгравированы слова: «Пролетарии всех стран – соединяйтесь!», а чуть ниже: «Философы всего лишь изменяют толкование мира. Этот – изменил сам мир».

Как у него получилось? Как мы смогли сами презреть все то, чем владели, всю эту, по Бунину, «мощь, сложность, богатство, счастье» и поверить учению человека, который не мог сделать лучше хотя бы собственную жизнь и был ядом даже для своих близких?

Все более оторванный от Церкви народ и Церковь, все сильнее отдаленная от народа, стремительно ослабевали во внутреннем чувстве Правды – в том евангельском даре, который позволяет отличать добро от зла и ревностно хранить первое и бороться со вторым.