И время вновь словно сгустилось. Елена явно не могла подобрать нужных слов, и Тереза, бросив на нее взгляд, тихо ответила звеневшим от напряжения голосом:
– Их убили. Помнишь?
Элеонора не шелохнулась. Может, она и вовсе не расслышала ответа, поскольку, посидев некоторое время с недоумевающим видом, покачала головой и вздохнула:
– Да-да. Господи, да…
Дверь открылась, и в столовую вошел Тристан с новой бутылкой шампанского.
– А вот и мы. И не только с шампанским, но и с блудной дочерью.
Он сделал шаг в сторону, и из коридорного сумрака медленно возникла маленькая хрупкая фигурка, показавшаяся Айзенменгеру почти бесплотной.
Он встал – отчасти из вежливости, отчасти для того, чтобы получше разглядеть ее, и поймал себя на странном раздвоении сознания. С одной стороны, он в свойственной ему манере отмечал про себя все детали, а с другой – в его сознании непроизвольно возникали ассоциативные комментарии и каждое наблюдение отливалось в изощренные формулировки.
С медицинской точки зрения он видел перед собой девушку ростом приблизительно метр шестьдесят, с бледной до голубизны кожей, огромными сапфировыми глазами и темными прямыми волосами, которые почти достигали ее узких бедер; но какая-то другая часть его сознания твердила ему о неземных созданиях, обладающих небесной красотой и в то же время совершенно недосягаемых, словно существующих в иных измерениях.
– Кто там?
Ответил ему какой-то мужчина, но не Орам. Он был высок, обладал мощным телосложением, а седые волосы были подстрижены «ежиком». Вид он имел унылый, но Сорвин решил, что это привычная для него маска. На незнакомце были невзрачная, словно навощенная куртка, сдвинутая на затылок кепка и тяжелые кованые сапоги.
– Грошонг. Управляющий поместьем.
– Да? И как вам стало известно о происшедшем?
– Проезжал мимо. Увидел людей. – Он говорил короткими фразами и явно не любил сложносочиненных предложений.
– Проезжали мимо? Куда-то ехали или откуда-то возвращались?
– После встречи. Домой. – В ответе явно сквозило нетерпение.
– Встречи с кем? И где она происходила? – Сорвин задал эти вопросы с той же интонацией, что и предыдущие, словно они с Грошонгом уже находились в зале суда.
Управляющий ответил ему в тон, явно поддаваясь воздействию магии слова: