Книги

Милитаризм и антимилитаризм

22
18
20
22
24
26
28
30

2. ТАКТИКА ПРОТИВ ВНУТРЕННЕГО МИЛИТАРИЗМА

Гораздо проще обстоит дело со значительно более перспективной борьбой против «внутреннего милитаризма», борьбой, очевидной целью которой является разоружение, а именно, безусловное и основательное разоружение государственной власти. Метод этой борьбы состоит в том, чтобы, приспособляясь с величайшей гибкостью к внутренним политическим условиям отдельных стран, использовать все средства, начиная от медленной, спокойной и глубокой просветительной работы и кончая французским призывом: «Солдаты, вы не станете стрелять!».

Эта борьба и необходимость ее специализации с особенной настоятельностью возникают для пролетариата там, где употребление войск против бастующих рабочих или политически демонстрирующего пролетариата является весьма вероятным. Повсюду — во Франции, в Бельгии, в Италии, в Швейцарии и в Австрии — можно наблюдать, как специальная антимилитаристическая пропаганда приобретает своеобразную форму и актуальность под влиянием вмешательства армии в классовую борьбу. Это относится и к Франции, несмотря на ее эрвеизм, многочисленные сторонники которого среди синдикалистов могут отнести лишь ничтожную часть своего успеха на счет своего антипатриотического направления и своеобразия своих приемов. Это положение характерно, по свидетельствуи, и для Америки. И если в Германии специальная антимилитаристическая пропаганда пока непопулярна, то это в немалой степени объясняется тем, что здесь до самого последнего времени почти не было случаев кровавого вмешательства армии в стачечную борьбу. Но неужели неизбежная участь даже прогрессивных народных движений должна состоять в том, чтобы прикрыть колодец только после того, как ребенок успел уже в него упасть? Неужели даже социал-демократия с ее дальновидной, ясной и оптимистической программой должна остаться глухой ко всем воплям Кассандры?[108]

3. АНАРХИЧЕСКИЙ И СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ АНТИМИЛИТАРИЗМ

Цель социал-демократии вытекает из историко-экономического воззрения; только в нем — оправдание этой цели, которая поэтому и далека от всякой утопии. Цель же анархизма идеологически не имеет под собой какого-либо исторического основания. Этим именно и характеризуются различия, противоположность между обоими направлениями.

Взгляды социал-демократии являются историко-органическими, взгляды же анархизма — произвольно-механическими. Правда, анархизм рассматривает людей как носителей того развития, которое он имеет в виду, и признает их волю движущей силой; поэтому он считает своей задачей воздействовать на их волю. Но и социал-демократия считает воздействие на волю рабочего класса своей задачей.

Но все же здесь имеется коренное различие.

Для анархизма воздействие на волю является единственно существенной предпосылкой успеха, для социал-демократии же этот момент занимает лишь второстепенное место по сравнению с объективно существующими стадиями экономического развития, ни одну из которых нельзя миновать даже при самом большом желании со стороны масс или отдельного класса.

Анархисты считают, что такое воздействие при надлежащей энергии всегда возможно; социал-демократия же признает возможным такое воздействие в качестве массового и классового явления лишь в том случае, если налицо предрасположение со стороны масс к этому воздействию, созданное экономическим развитием. По вопросу о необходимости этого предрасположения и идет спор между обоими направлениями, в то время как внутри социал-демократии разногласия в большинстве случаев возникают в связи с сомнением, появилось ли или нет в данный конкретный момент такое предрасположение. Естественно, что вопрос о том, созрели ли экономические условия для перехода к действиям, решить трудно; в каждом отдельном случае трудно также определить те рамки, в пределах которых необходимо воздействовать на волю, в особенности же степень имеющегося для этого предрасположения. Личный оптимизм или пессимизм, темперамент играют в этом вопросе значительную роль, которую нельзя сбрасывать со счета. Здесь и кроется источник разногласий внутри социал-демократии, причем те социал-демократы, которые считают необходимым большее воздействие на волю и требуют лишь ничтожной степени предрасположения, приближаются к анархизму; таковы . Несмотря на такую противоположность и социализма, мы находим все возможные переходные ступени от одного направления к другому, подобно переходу в спектре одного цвета в другой.

Мера податливости масс воздействию зависит, кроме степени предрасположения, также и от степени устойчивости душевного равновесия, в котором находится подвергающийся воздействию народ или класс. Эта устойчивость в период волнений оказывается несравненно меньшей, чем в спокойные времена; поэтому-то и появляется, подобно блуждающему огоньку, иногда опасная, но в большинстве случаев исключительно ценная возможность достигнуть в период волнения большего, чем это возможно в спокойное время. Но это нечто большее при наступлении периода спокойствия почти всегда снова теряется, по крайней частично, причем теряется избыток энергии, участвовавший в достижении этого: история революций является тому постоянным подтверждением.

Принципиальное различие обоих воззрений обнаруживается еще и в том, что анархизм признает возможным достижение всех целей при помощи небольшой сплоченной горсточки людей, разумеется, используя для этого волю масс, их пассивность или активность. Конечно, и социализм придерживается того взгляда, что надлежащим образом подготовленное, решительное и ясно сознающее свою цель меньшинство, способное в решительный момент увлечь за собою массы, может оказывать важное влияние. является исполнителем лишь своей собственной воли и использует массы для этой цели лишь как орудие, как это делает анархизм, будучи в этом отношении настоящим просвещенным деспотизмом.

Анархизм желает перескочить через все трудности, вытекающие из экономического и социального положения, на невзнузданном коне, или — в зависимости от обстоятельств — даже желает взнуздать лошадь с хвоста. Для него лейтмотивом является изречение: «В начале было дело». Естественно, что в ходе развития классовой борьбы может наступить такой момент, когда линия поведения, предлагаемая анархизмом, окажется возможной и правильной. То есть недостатком анархизма является не абсолютная, а лишь относительная непригодность пропагандируемых им средств, вытекающая из игнорирования существующего соотношения социальных сил, что, в свою очередь, объясняется непониманием законов исторического и социального развития. И если предложения анархистов окажутся исполнимыми и правильными на более поздних стадиях развития, то это еще не служит оправданием, а напротив, является осуждением анархической тактики, которой, впрочем, если быть справедливым, нельзя зачастую отказать в заслуге в деле известного возбуждения масс.

Анархический и анархиствующий антимилитаризм — близнец анархической и анархиствующей всеобщей стачки. Эта родственная близость доказывается уже часто внешне тем, что этот вид антимилитаризма в конечном счете, говоря схематически, к солдатской стачке. Для понимания существа этого вида антимилитаризма и для усвоения его отличия от социал-демократического антимилитаризма, мы должны рассмотреть и в том и в другом случае причины антимилитаризма, методы пропагандирования антимилитаризма, конечную цель и задачи, которые он ставит себе, и, наконец, методы, которыми антимилитаризм стремится достичь этой конечной цели или задачи.

Причины антимилитаристического как для анархизма, так и для социал-демократии, являются постольку тождественными, поскольку оба усматривают в милитаризме особую механическо-насильственную помеху для осуществления своих социальных планов. В же эти причины для обоих настолько различны, насколько отличаются друг от друга анархические и социал-демократические мировоззрения. Мы не можем здесь подробнее рассмотреть, насколько мало анархизм понимает органически-капиталистический характер милитаризма и, соответственно с этим, законы экономического и социального развития, которые должны к нему применяться. В этом и кроется корень всех прочих существенных разногласий между социалистическим и анархическим антимилитаризмом, которые, таким образом, в общих чертах могут быть сведены следующим: социал-демократический антимилитаризм ведет борьбу против милитаризма, как против функции капитализма, учитывая и применяя законы экономического и социального развития. . Он индивидуалистичен не только в своих общественных целях (конечно, в различной степени, в зависимости от разновидности анархизма), но и в своих исторических, социальных и политических воззрениях и в своих средствах.

Конечная как для анархического, так и для социал-демократического антимилитаризма одна и та же, если ее выразить кратким определением, а именно — уничтожение милитаризма, причем милитаризма как внешнего, так и внутреннего. Но социал-демократия в соответствии со своей точкой зрения на существо милитаризма считает невозможным полное устранение лишь одного милитаризма; только вместе с капитализмом, этим последним классовым общественным строем, может окончательно пасть и милитаризм. Конечно, капитализм не является чем-то неизменным, он представляет собой постоянно меняющийся строй, который в результате многочисленных присущих ему и враждебных в отношении его тенденций, прежде всего пролетарских, может быть значительно видоизменен и ослаблен. Поэтому и такое неотъемлемое проявление капитализма, которое мы называем милитаризмом, само по себе, как это показывают различные формы милитаризма в отдельных странах, может быть ослаблено; можно даже ослабить его связь с капитализмом. Но то же самое в большей или меньшей степени является характерным и для других неотъемлемых проявлений капитализма, и это никак не меняет органически-капиталистического характера милитаризма. Поэтому задачей антимилитаристической пропаганды социал-демократии является не изолированная борьба против милитаризма и конечной целью — не изолированное его уничтожение, а устранение милитаризма вместе с капитализмом; в то же время анархическо-антимилитаристическая пропаганда считает своей конечной целью именно изолированную борьбу против милитаризма. Конечно, нельзя оспаривать того, что в большинстве случаев со стороны анархистов ведется борьба — правда, только параллельно с борьбой против милитаризма — и против капитализма, хотя они и понимают капитализм в анархическом смысле, не как нечто органическое. Нельзя отрицать и того, что анархисты в рамках своего зигзагообразного курса нередко проявляют проблески более глубокого понимания социальных отношений.

Методы борьбы дают наиболее яркое представление о коренных различиях в историческом воззрении обоих направлений. При этом следует проводить различие между методами, применяемыми для организации антимилитаристического движения, и методами использования такого движения для борьбы против милитаризма. Что касается первого рода методов, то анархизм опирается в этом вопросе в первую очередь на этический энтузиазм, на подхлестывание морали, на аргументы гуманности и справедливости, короче говоря, на всевозможные средства воздействия на волю людей, на средства, в которых не учитывается классовый характер антимилитаризма и в антимилитаризм выступает в роли отвлеченного всеобщего категорического требования. Поэтому-то анархизм, по логике вещей, и обращается часто не только к рядовым, но и к офицерам. В результате пропаганда анархического антимилитаризма напоминает, очень дискредитируя себя этим, патетические толстовцев и бессильные заклинания против войны друзей всеобщего мира типа Берты фон Зуттнер.

Социал-демократическая антимилитаристическая пропаганда, напротив, является классовой пропагандой, и потому она строится принципиально и исключительно применительно к тем классам, которые в классовой борьбе являются естественными врагами милитаризма, хотя она, разумеется, благосклонно подходит и к переходящим на ее сторону в процессе разложения буржуазным отщепенцам. Она делает выводы о задачах пролетариата в отношении милитаризма, исходя из интересов классовой борьбы пролетариата. Конечно, она использует и этические аргументы, весь пафос категорического императива, элементарных человеческих прав, а также прекрасных, хотя и не применявшихся на практике нравственных принципов буржуазии времен ее раннего расцвета и даже, если хотите, религиозные, особенно христианские идеи и представления. Но все это играет только вспомогательную роль. Все это помогает быстрее открыть глаза непросвещенным пролетариям с тем, чтобы свет классового сознания мог проникать в их мозг, все это служит также тому, чтобы зажечь в пролетариате энтузиазм к действию.

Метод применения антимилитаризма, т. е. практического выражения антимилитаристических настроений, используемый анархизмом, также является более индивидуалистичным и фантастичным. Анархизм придает большое значение индивидуальному отказу от военной службы, индивидуальному протесту против употребления оружия. Анархическая литература перечисляет все подобные случаи с торжеством, с большой тщательностью и точностью. Конечно, она имеет при этом в виду двоякого рода вещи: только что упомянутые действия против милитаризма и своеобразный вид пропаганды действием за антимилитаристическое движение. Она исходит из того, что подобные героические примеры побуждают людей к подражанию, пробуждают у них симпатию и восхищение тем движением, к которому принадлежат эти «герои».

Иначе подходит к вопросу социал-демократический антимилитаризм. Конечно, и он отдает себе отчет о том, что подобные индивидуальные акты могут явиться сигналами и симптомами массового движения, но только лишь сигналами и симптомами. Причем сигналами они, естественно, могут становиться лишь в моменты высшего критического напряжения, когда достаточно лишь зажечь фитиль, вложенный в бочку с порохом. Основным средством борьбы социал-демократии против милитаризма является постоянное органическое разложение и размягчение милитаристического духа. Все остальное служит этой цели или играет только второстепенную или даже третьестепенную роль. Впрочем, и среди анархистов, как это подтверждается фактом существования международной антимилитаристической ассоциации, приобретает растущее и определяющее влияние течение, которое критически относится к индивидуальным действиям.

Фантастической является тактика анархических антимилитаристов в вопросе о военной стачке, которую они считают возможным организовать без всяких для этого серьезных оснований, лишь при помощи доброго желания к этому и надлежащей энергии; в то же время социал-демократия рассматривает военную стачку, также как и использование военных частей в революционных целях, только в качестве логического и психологически необходимого следствия разложения «милитаристского духа», а это разложение в свою очередь может быть осуществлено только наряду и в результате размежевания классов и разъяснительной работы.