Утром Юрий Петрович Крайний прихорашивался перед зеркалом в туалетной комнате, тщательно расчесывая густые седые волосы. Ему понравилось, как он выглядит. А что? В его годы люди развалинами становятся, а он энергичен благодаря занятиям спортом, любознателен – до сих пор не потерял интереса ко всему новому, аккуратен как в одежде, так и в работе, а старики живут по принципу «сойдет и так». Нет. Он в свои шестьдесят семь бодр и жизнерадостен, он молодец. Но не млодец, а жаль, ибо с каждым годом быть в тонусе становится все трудней, но лучше об этом вообще не думать.

Дунув на расческу с тонкими зубчиками, Крайний положил ее во внутренний карман пиджака, поправил узел галстука…

– Юрий Петрович! – заглянул молодой паренек. – Подозреваемого доставили.

И тут его нашли! Крайний не изволил повернуться, а сказал отражению юноши в зеркале:

– Ведите его к кабинету, я сейчас.

Подозреваемый, видно, ночь спал плохо. У людей, которые пережили сильнейший стресс, в лице появляются особенности, которые делают его жертвенным, страдальческим. Например, возникают вертикальные впалости на щеках, отчего и произошло, наверное, выражение «спал с лица». Или осунулся. Но осунулся не от голода, от голода впадины иные, как и страдания голодного человека, – Крайний это знал не понаслышке. К портрету подозреваемого осталось добавить опустошение и безнадежность в глазах, чтобы получился полный образ жертвы. Но жертвами и преступники умеют прикидываться неплохо, некоторые из них достойны премии «Оскар».

Пройдя процедуру «фамилия, имя, отчество, год рождения» и так далее, диалог повел не Крайний, а подозреваемый:

– Где нашли мои отпечатки?

– В гараже на полке стоял стакан, на нем ваши отпечатки, – ответил Крайний, продолжая внимательно и детально изучать Глеба Нефедова.

– Покажите стакан.

Стакан в целлофановой упаковке Крайний достал из ящика и положил на стол, после снова уставился на Глеба. Тот свел к переносице брови и закусил нижнюю губу, явно вспоминая, где и когда он брал его в руки. Но это обычный шестигранный стакан из толстого стекла, универсальный, из таких пьют виски, воду, компоты, соки, да хоть «Кровавую Мэри». Такие стаканы распространены везде: от офисов до баров, как раньше были распространены граненые. В сущности, данный предмет и есть модификация великого изобретения скульптора Мухиной. Кстати, большинство предпочитает держать их дома, они вместительные, стильные, дешевые.

– А где еще? – поинтересовался Глеб.

– Больше отпечатков нет, но есть два окурка, полотенце…

– Полотенце? На нем тоже мои отпечатки?

– Потожировые следы, принадлежащие вам.

Глебу понадобилась минута, чтоб сообразить:

– Выходит, я конченый дебил: позаботился не оставить пальцы, но стакан с отпечатками бросил, окурки и тряпку тоже. Кстати, а я что, во время преступления курил и водку пил? Или сначала убил, а потом курил и пил?

Логику его нельзя не признать: убийца не на пикнике был, чтоб курить, руки вытирать (между прочим, не окровавленные), да еще и пить из стакана. Но Юрий Петрович столько шишек набил, следуя логике, что взял себе за правило: факты, анализ, постепенность и никакой спешки. Перед ним неглупый человек, это видно невооруженным глазом, имеющий высшее образование, стало быть, логикой владеющий. В то же время у подозреваемого положительный заряд, гнусь Крайний научился отличать по вибрациям голоса, но… не все в этой жизни просто.