— Пикник на природе, — мысленно ответила я. — Нужно пользоваться моментом, пока тепло.

— Какой ещё пикник? — заистерила она. — Я доверила тебе самое дорогое: своё тело. А ты его бездарно портишь.

— Пардон, дорогая, но это уже моё тело. Я же не спрашиваю, что ты делаешь с моим.

— Твоё тело получает всё самое лучшее, уж поверь. — Она протянула ко мне руки, чтобы я полюбовалась на маникюр. Наверное, он был хорош, только руки просвечивали так же, как и всё остальное, не давая насладиться в полной мере красотой зрелища. — Массаж, косметолог, маникюр, педикюр. Ещё хожу на занятия по йоге, очень познавательно, я для себя много полезного нашла.

— Рада за тебя, — заметила я.

— А я хотела бы радоваться за тебя, — заметила она. — Но не получается. Вместо того чтобы жить в приличном месте и получать все привилегии, положенные Сиятельным, ты торчишь где-то в лесу. Ты нормальная?

— Это моя жизнь. Имею право проводить её так, как хочу.

— Не имеешь! — зло бросила она. — У нас с тобой был договор.

— Помню. На мою смерть, — ответила я. — Ну так считай, что я умерла, и не переживай больше.

Она зло поджала губы и огляделась. Но определить, где я сейчас, не представлялось возможным: город отсюда не виден, а лес, рядом с которым я устроилась, был тёмен и не имел никаких отличительных особенностей.

— И всё же, где ты сейчас? — требовательно спросила она. — Можешь сказать точно?

— Зачем? — насторожилась я. — Собираешься в гости? Так тебе для этого даже адрес не нужен.

Закралось подозрение, не она ли сообщила графине Хаго, где я. Теперь я не исключала вероятности того, что они как-то общаются и обмениваются информацией. Слишком много вранья вокруг меня наблюдалось, чтобы я безоговорочно верила даже своей бывшей физиономии.

— Затем, что я хочу быть уверенной, что с тобой ничего не случится, — почти вежливо ответила она. — Потому что есть вероятность, что при твоей неправильной смерти, наша обоюдная клятва ударит по мне.

— А мы ведь можем так же обоюдно эту клятву разорвать, — с милой улыбкой предложила я. — Тогда освободимся и друг от друга, и от ограничений. И при моей смерти по тебе ничего не ударит.

— Нет, — резко ответила она. — Этого не будет. Клятва дана — и будет исполнена.

При попытке вспомнить точный текст клятвы я поняла, что в голове от неё не осталось ровным счётом ничего. И это было странным, поскольку в моей памяти должно было сохраниться не только то, что она была дана, но и хотя бы обрывки самой клятвы. На полный текст, разумеется, я не рассчитывала, но и на полную пустоту — тоже.

— Клятва уже исполнена, — заметил я, с интересом наблюдая, как искажается такое знакомое и такое чужое лицо. — От неё больше ничего не зависит.

— Двуединый, за что мне это? — выдохнула Катя. — Как же тяжело общаться с идиотами, которые не разбираются вообще ни в чём, но уверены, что знают всё куда лучше тех, чья жизнь с раннего детства была посвящена магии.

— Так объясни.