— Практически оправилась. За пару дней, что мы будем добираться, оправлюсь полностью. Вы же сами понимаете, Рауль, у нас нет времени.
Руку я всё-таки забрала, но только потому, что за спиной послышался голос Бернара:
— А ведь вы правы, донья, Её Высочество под флёром. Мне это даже в голову не пришло, поэтому не проверил раньше. Наверное, слишком мало времени прошло с выхода из анабиоза, мозги пока не работают, как надо.
— А под чьим, вы определить можете?
Он молнией взлетел на плечо Рауля и ответил:
— Я мог бы только определить, флёр ли это того Сиятельного, что рядом. Но рядом, кроме вас, нет ни одного Сиятельного и даже следа их. Вот если бы именно вы придавили флёром Её Высочество, я бы сразу сказал, но увы…
Он подал мне идею.
— А если я придавлю флёром, не сможем ли мы выяснить, с кем она делилась своими знаниями? Я, правда, никогда этого не делала…
— Не сможем. Во-первых, под зельем у вас это не получится, а во-вторых, флёр слишком свежий, чтобы на него лёг другой, — отрезал Бернар. — Но следы ещё одного есть, и это был флёр другого Сиятельного, потому что они не слились.
Его хвост свешивался с плеча Рауля, как парадный аксельбант, и вообще они вдвоём выглядели так, что будь у меня возможность — непременно бы зафиксировала это мгновение для вечности. Но и без того оно навсегда останется в моей памяти.
Глава 25
Марселе я сообщила, что мы с Раулем всё обговорили и что я выеду завтра рано утром. Но, по понятным причинам, это её не устроило: мало ли что может случиться до утра. Это я сейчас говорю, что совершенно с ней согласна, а за ночь передумаю и останусь. В принципе, такой вариант с Раулем мы рассматривали, поэтому сейчас у меня на плече сидел Бернар, невидимый для окружающих. Как оказалось, фамильяра видят отнюдь не все, а только те, кому он мог и хотел показаться. Марсела не видела.
— Катарина, вы должны уехать немедленно, — высокомерно вскинув голову, цедила она. — Немедленно. Отсрочка опасна. Рауль непременно к утру придумает что-нибудь, чтобы вас задержать.
— Но сейчас отсюда ни на чём не уедешь.
— Берите одного из наших скакунов. Я разрешаю. Давайте схожу с вами на конюшню на случай, если вам не поверят, — с готовностью предложила она.
— Тогда мне нужно письменное разрешение от вас. Не хочу, чтобы меня задержали за кражу.
Она на мгновение зло сузила глаза, но тут же приняла обычный безмятежный вид. Не знаю и знать не хочу, в действительности ли она собиралась обвинить меня в воровстве или это был всего лишь плод моей фантазии, но обезопаситься я собиралась в любом случае. Поведение человека под флёром непредсказуемо и может сильно отличаться от того, которое свойственно в нормальном состоянии. Это же касалось и моральных принципов.
— Собирайте вещи, пока я буду писать, — предложила Марсела. — Не берите много. Всё равно они вам не пригодятся. Оставьте подруге.
Ракель всё ещё не вернулась, поэтому я набросала ей записку и принялась собираться, рассчитывая на совсем небольшую поклажу. В результате я взяла с собой всего ничего: смену белья, пару туфель, одно платье и тёплый плащ, не считая того, без чего вообще никогда никуда не выходила —денег и флаконов с зельем. Костюм для занятий физкультурой я надела на себя сразу — не в платье же садиться на лошадь. В списке моих навыков управления таким транспортным средством не было, но я очень надеялась на память тела, которое само сделает всё за меня, иначе я буду выглядеть весьма забавно.
Марсела отконвоировала меня на конюшню, проследила, чтобы мне выдали коня, разрешение на которого даже не пришлось доставать из дорожного мешка, убедилась, что я выехала на улицу, и спокойно вернулась в гостиницу, потому что, когда я обернулась, она уже бралась за ручку входной двери.