— Ну и? — не выдержала я.
— Вы о чём, Катарина? — он притворился, что ничегошеньки не понимает.
— Я о том, как мы будем сегодня взрывать.
Он невозмутимо ответил:
— Обычно. От вас с Хосе Игнасио потребуется только подпитка сферы. Остальное сделаю я.
Он отсалютовал нам бокалом вина. Мы с Альваресом переглянулись. Похоже, он тоже не был в восторге от неопределённости, потому что сказал:
— Хотелось бы услышать что-то конкретное.
— Конкретное? Ждём темноты и выезжаем из города на подводе с бомбой. Отъезжаем подальше и взрываем. Достаточно конкретно?
Рауль опять переключился на еду. Я же последовала его примеру: если потребуются все магические силы, то сейчас их нужно по максимуму восстановить и ни на что не тратить. А то вдруг что-то пойдёт не так, а я израсходовала магию на местную разновидность демонов? Эти от нас никуда не денутся, мы их взорвём сразу после бомбы, и будем уничтожать на своём пути всех демонов, кто попадётся. Пусть лучше заранее переселяются в соседние страны. А ещё лучше пусть возвращаются в свой мир и запирают двери.
Глава 21
Выехали мы в ночь: Рауль, Альварес и я, замаскированные под местных купцов. Альварес успел повозмущаться тем, что его, великого мага, выставляют презренным торгашом, на что Рауль ехидно заметил, что если уж принца и герцогиню устраивают выбранные образы, то причин бунтовать у великого мага и вовсе нет. Альварес проворчал, что от нашей репутации всё равно уже ничего не осталось, поэтому мы даже можем притвориться золотарями, ничего не изменится, но в конце концов смирился. Наверняка потому, что вспомнил, что купцом он будет с чужой физиономией, следовательно, свою не опозорит.
На коней тоже наложили морок, и они теперь выглядели как обычные неказистые лошадки, совсем не напоминающие тех гордых скакунов, которыми были все кони в королевском кортеже.
Поэтому выехали мы из города, никем особо не замеченные, разве что стражник на воротах удивился, что столь поздно покидаем город, на что Рауль сразу пожаловался на меня. Мол, пока женщина соберётся и неделя может пройти. Я даже возмущаться не стала, потому что охранник сразу согласился с уважительностью причины, но интерес не потерял, провожал взглядом так, словно пересчитал всё, что в повозке и уже мысленно положил в карман деньги от продажи.
Коней Рауль придерживал, и тащились мы, словно похоронная процессия. В некотором смысле так и было, поскольку мы запланировали похоронить все надежды Муриции на магическую бомбу, да и саму бомбу тоже, разумеется. Занимала она всю повозку и была спрятана под иллюзией множественных тюков с товаром, который показались столь привлекательными стражнику. Надеюсь, на них не позарятся личности с криминальными наклонностями и не попытаются нас ограбить. Не хотелось бы за собой оставлять трупы. А что трупы будут — тут к гадалке не ходи: нельзя к бомбе никого допускать, повредят линию на ограничивающем рисунке — и всё, прощай дивный новый мир. Голову мне отрубить не успеют, а значит, умру я неправильно. И не только я.
Рауль испытывать судьбу не стал и свернул к лесу, как только уверился, что из города нас не видно, а на тракте никого нет. Лошади поклажу тянули столь же бодро, как и по дороге, даже не заметив, что местность стала очень сильно пересечённой. То и дело повозку встряхивало на ухабах, и я даже сочла за лучшее спрыгнуть и пойти пешком, придерживаясь за край повозки. После очередного встряхивания Альварес громко клацнул зубами и последовал моему примеру.
— Пока дойдём, всю магию на ухабах растеряем, — проворчал он.
Недовольство его было связано с тем, что путешествовать приходилось без минимальных удобств.
— Она в вас так плохо держится, сеньор Альварес? — с деланым сочувствием уточнила я. — Наверное, надо было кого-то другого попросить.
— Я не о себе беспокоюсь, — сразу вильнул он, — а о грузе. Мало ли что с него может облететь.
— Не волнуйся, Хосе Игнасио, там всё намертво закреплено, — бодро сказал Рауль. — Ничего не растрясётся и не растеряется.