— Это уж точно не ваше дело, сеньора Риос, — отрезала я. — Если я перед кем и буду отчитываться, то только перед тётей.

То есть в моём случае я практически никому не подотчётна. Правда, встаёт вопрос с новым опекуном, а для этого должна быть установлена смерть старого. Но тело доньи Хаго найдут разве что археологи в отдалённом будущем, когда проклятое место станет безопасным для раскопок. До этого времени я успею не только состариться, но и умереть.

— Простите, донья, я вовсе не хотела вас оскорбить… — залепетала экономка. — Я беспокоюсь, не нанёс ли дон Монтейо невосполнимый урон вашей…

Она замолчала, поскольку, скорее всего, посчитала неприличным произносить слово «невинность».

— Не нанёс, если это так вас тревожит.

— Слава Двуединому! — Она подняла глаза к потолку. Я тоже, где и обнаружила изящно свисающую с люстры паутину. — Мы так за вас переживали. Молились денно и нощно…

— А должны были не молиться, а готовиться. Одной рукой, так сказать, вычищая паутину с потолка, а другой взбивая сливки.

— Сливки? — удивилась она. — Какие сливки?

— Для торта. Моё появление — праздник?

— Праздник, — согласилась она.

— Значит, требуется праздничный торт.

— Как только донья Хаго появится. — Она что-то углядела в выражении моего лица, потому что попыталась смягчить свои слова: — Вы же сами не захотите праздновать без своей единственной родственницы, спаси её Двуединый.

В дверь постучали, и горничная внесла поднос с весьма скромной закуской: какой-то салат из одной зелени и стакан с напитком подозрительного ярко-зелёного цвета.

— Это что? — холодно спросила я.

— Это ваш ужин, донья, — испуганно пролепетала она, вжав голову в плечи.

— Это не ужин, это еда для коз, — не удержалась Альба. — Донья, это вообще неуважение к вам. Так оставлять нельзя. Порку на конюшне отменили, но можно придумать что-то другое, соразмерное.

— Я сказала, что ужин должен быть плотным, — повернулась я к экономке. — Или пока тёти нет, вы тратите деньги на своё усмотрение? Если у вас даже куска мяса для хозяйки не нашлось, зато паутины на потолке хоть отбавляй!

Я ткнула рукой на люстру, сеньора Риос ойкнула, но не пошевелилась, чтобы что-то исправить, пришлось её подтолкнуть:

— Мне кажется, кто-то здесь не проявляет должного рвения на работе и не хочет оставаться экономкой в этом замке.

— Донья, вы всё равно ничего не решаете, — неожиданно нагло ответила она. — Всё будет так, как скажет донья Хаго. Она приедет завтра утром и устроит здесь всё по своему усмотрению.