Когда она вернулась в комнату, закутавшись в халат, её уже ждал поднос с едой.

Нарезанное копчёное мясо, солёная рыба. Фрукты и овощи. Может, она в самом деле не невеста правителя Нифелема, но кормят её именно так. А ведь все это время он окружал её заботой. Но и это тоже, вероятно, не более чем игра.

Она не ела шесть дней. Ева точно помнила, как Гурий заставлял её пить воду. Кажется, был ещё бульон, который она выплёвывала. Её тело сейчас не испытывало усталости, но есть хотелось зверски. Ловец опустошила тарелки и потребовала ещё.

Варриэн вернулся только на рассвете. Ева задремала и услышала сквозь сон, как он пришёл. Вампир не стал её будить, а отправился прямиком в душ. Она слышала, как шумит вода, и этот звук убаюкивал её. Он был там довольно долго, и Ева вновь провалилась в сон. Проснувшись, девушка прильнула к нему. Пальцы Евы забегали по идеальному торсу. «Завтра я уже не смогу прикоснуться к нему, — рассуждала она. — Но у меня есть сегодня». Как только она, поглаживая его живот, стала опускаться ниже, Гурий перехватил её руки, отстраняя от себя.

— Вижу, ты проснулась, — прошептал он.

— Почему ты не даёшь мне тебя трогать?

— Почему ты не даёшь мне тебя кусать?

Ева села, отбрасывая одеяло. Получив удовольствие от того, как Варриэн разглядывал её обнажённое тело, она и не думала одеваться. Жалела только, что не делала так раньше.

— Разве не даю? — И она протянула к нему руки в приглашающем жесте.

Варриэн набросился на неё как голодный зверь. Подмял под себя, нависнув над ней на мгновение, пристально смотря в глаза.

— Будет приятно, — прохрипел он и принялся прокладывать дорожку из горячих поцелуев от её губ на шее, между грудей, по животу и ниже.

Ева выгнулась дугой, принимая его ласку самой горячей точкой своего тела. Желание томило ее столь долго, что осталось лишь легонько толкнуть. Всего несколько умелых прикосновений — и оргазм заставил Еву забиться в конвульсиях. Как же долго она хотела его! Когда первые волны начали отступать, девушка почувствовала клыки на своей коже. Неспешные процарапывания на внутренней части бедра. Тоже своего рода ласка. Затем сам укус, отозвавшийся уколом боли по всему телу. И клыки погрузились в плоть, добираясь до желанной жидкости. А после Варриэн сделал глоток. И Ева закричала. Не от боли. Это было нестерпимо! Головокружительно! Необъятно! Фантастически! Это было так, словно она вмиг перестала существовать. Словно её душа опять провалилась в Бездну. Но не в холодное пространство вечного покоя, а в горячее неистовое пламя. Она кричала, срывая голос и хрипя, ногтями впиваясь в кожу, оставляя следы. И с каждым глотком Варриэна умирала. И воскресала вновь. Воскресала, чтобы кричать. И чтобы жить. Ева не помнила, сколько это продолжалось. От переизбытка чувств она провалилась в сон без сновидений.