— Я знаю, куда мы идём.

И повернулся к Алеф.

— Ты не вспоминаешь?

Она покачала головой.

— Я никогда здесь не была, Крейз.

В здании роддома светились все окна.

В сгустившемся мраке он казался маяком. Внутри чудилась обычная человеческая жизнь, о которой так заныло сердце.

— Здесь! — указала Илайя на входную дверь.

— Давай. Плыви дальше сама, рыбка.

Майлд с тяжёлым вздохом ссадил Илайю на землю. Вернее, в мёртвую Чёрную Гниль.

Мы все столпились перед дверью. Тяжёлой железной дверью, выкрашенной в светло-зелёный цвет.

Что там, за ней? Больничный цилиндр? Первый уровень? Или каким-то непостижимым чудом — дом?..

— Давай. — Алеф сжала мне руку и, поймав мой взгляд, ободряюще улыбнулась. — Пусть там будет что-то новое. Что угодно.

Кивнув, я потянул ручку на себя.

Дверь открывалась с трудом. Гниль сопротивлялась всей своей мёртвой тушей. Пришлось схватиться двумя руками, рвануть, что есть мочи…

Распахнулась. Я едва не упал, когда Гниль неожиданно уступила.

И резко выдохнул, увидев то, что стояло за дверью.

— У-у-у-у-ум-м-м-м-м! У-у-у-у-у-ум-м-м-м-м-м!

Всё, кроме воронки крикуна, потеряло смысл. Мир исчез. Меня засасывало в водоворот, и не было никаких сил, чтобы вырваться оттуда.

Я летел во тьму, сопровождаемый этими убивающими душу звуками, кричал, но не слышал собственного голоса.