Я замычал и потянулся к стакану, стоящему на свеженасыпанном соседнем могильном холмике. Он был прикрыт кусочком хлеба — этот обычай к нам пришел от викингов, считавших, что не все духи уходят, некоторые бродят по земле, ища возможность отомстить кому-то из живых, поэтому их нужно умиротворять подношениями. Тогда они, возможно, и передумают, уйдут в Валгаллу…

Естественно что в стакане была водка. Л что еще может умиротворить призраков? Бомжи — обитатели кладбища, которые сегодня исполняют роль духов, до этой могилы еще не добрались.

Я отвел взгляд в сторону, обратив мысли к более светлой стороне жизни…

И все-таки, кто же убивает? Кто мстит за ангела? Кто станет его следующей жертвой?

Неужели тот, кто навел бандитов на меня, прав, и эти убийства совершаю я?

С горечью осознавал, что такое вполне может быть. Мое второе «я» способно на многое. Данный факт отмечен теми, кто с ним встречался.

Я сам его в действии никогда не наблюдал, ничего о нем сказать не могу, потому что всегда, когда есть мое второе «я», нет меня и наоборот.

Знаю только, что оно вполне могло проводить следствие, вершить суд и выступать в роли палача. Так рассказывали трое ребят, что доставали меня в старших классах, пока однажды по их же настоянию я не выпил.

Они хотели надо мной посмеяться, унизить, возможно, избить…

После того, что произошло потом, меня стали обходить все школьные драчуны. А единственным, кто не знал, что случилось в этот злополучный вечер, оказался я.

Не помнил абсолютно ничего…

Поэтому никогда не знаю, на что способно мое второе «я» и готов подозревать его во всех смертных грехах.

И не только я. Ко мне весь город относится как к блаженному, которого лучше не трогать, иначе он за себя не отвечает.

Внимание бандитов ко мне — вряд ли нелепая случайность. У них явно есть какая-то информация, подозрение — слова какого-то доброго человека, решившего, что я слишком долго живу на этом свете…

Вряд ли Болт ограничится тем, что послал Филю поговорить со мной. Это лишь начало…

Следующее действие должен произвести кто-то из прикормленной милиции…

Кажется, о милиции я сказал вслух, и напрасно. Не стоило произносить это слово.