А каждый прохожий захочет или убить меня сам, или отвести меня к тому, кто это сделает. Выходит, можно и не спешить на тот свет…
Сейчас как раз для того выжить, потребуется немалого напряжения усилий, как физических, так и умственных. Одно хорошо, мое тело так легко не убьешь. И все-таки бессмертный я или нет? А если ошибаюсь? Может быть, просто случайно повезло?
Интересно, так же рассуждал знаменитый горец Дункан Маклауд, или как-то по-другому? Я сжал руку в кулак и провел перед лицом бомжа. Нет, сила ко мне еще не вернулась, слабость все еще чувствовалась во всем теле. К тому же хотелось кушать, колбасы с батоном мне оказалось явно недостаточно, нужно было срочно заняться добыванием пропитания.
Денег у меня в кармане не было, они благополучно перекочевали к бомжу, а будить его не хотелось, он был гораздо выше меня, крупнее, да и весил раза в полтора больше. Мне с ним не справиться…
Я вздохнул и осторожно направился к выходу из подвала. Дверь скрипнула, поворачиваясь на проржавелых петлях. На улице наступила ночь, звезд правда не было видно, тучи еще не разошлись.
Я вдохнул прохладный, влажный, пахнущий дождем воздух и задумался о том, куда теперь идти?
Отсидеться на мясокомбинате у меня не получилось, выследили, а после того, как оттуда вырвался с боем, все стало еще хуже.
Единственного человека, который меня понимал и поддерживал, убили, а место, где мог спрятаться, раскрыли.
А после того, как мое второе «я» устроило в котельной самую настоящую войну и навалило гору трупов, внимание ко мне еще больше усилилось. Думаю, бомж сказал правду. Это значило, что сюда скоро приедут лучшие сыщики из столицы, и начнется настоящее расследование.
У Болта не хватит ни силы, ни влияния, чтобы помешать этому, значит, вскроется все, в том числе и смерть Ольги. Это неплохо, может, ему немного помотают нервы — больше-то вряд ли что-то произойдет…
А что делать мне?
Возвращаться домой нельзя, там наверняка установлена милицейская засада, а может и бандиты там же.
Вернуться в подвал? Но тогда придется что-то делать с бомжем, а у меня на это нет ни сил, ни желания. Да и оперативники должны обратить внимание на следы крови, а значит, провести поиски на пустыре и в близлежащих домах. Если только дождь не смыл все. Но это было бы слишком хорошо…
Наверно, сейчас милицией готовится масштабное прочесывание прилегающих к мясокомбинату жилых кварталов, так что нужно убираться отсюда, пока еще не поздно, и весь район не оцепили. Уехать? Нет денег, да и некуда. У сестры меня тоже вероятнее всего ждут.
Куда идти? Я в нерешительности потоптался, глядя, на освещенные окна. Людям наверно было тепло и уютно в своих квартирах. Нужно уходить, пока не размяк и есть силы
Фонари горят, но далеко. Это хорошо, что темно. Никто не увидит меня. Итак, куда?
Тут вспомнил о тренере, который обещал мне помочь разобраться с самим собой, я был уверен, что он меня не выдаст. Похоже, это единственное место, куда сейчас могу пойти. Я, правда, не знаю адрес, но его знает Сергей, а он мне должен жизнь. Это из-за него уже раз умер…
Я направился к спортзалу, по моим ощущениям время было самым подходящим, и занятия в спортзале должны быть в самом разгаре.
Улицы не были пустынными, по ним носились милицейские машины хоть и без включенных мигалок и сирен.
Кроме того, на всех широких и оживленных улицах ходили пешие милицейские патрули, у всех были автоматы. Похоже, в городе, чтобы поймать меня, ввели план «перехват». Из-за этих милицейских игр мне пришлось держаться узких и темных улиц. Не могу сказать, что это доставило мне какие-то неприятности, но зато немного удлинило путь. Я жил в этом городе с рождения и знал, как можно пройти весь город, не выходя на центральные улицы.