Лоренс заметил, что она дрожит и, усадив ее за стол, налил ей кофе.
— Вот что, — начал он, усаживаясь за стол рядом с ней, — как только вся эта история закончится, я собираюсь устроить нам всем чудесные длинные каникулы. Вчетвером. Как ты на это смотришь?
Джейн улыбнулась сквозь слезы.
— Извините, — сказала она дрожащим голосом. — Просто я очень боюсь.
— Бояться нечего, — бодро произнес Лоренс и, взяв чайное полотенце, вытер ей слезы. — Что бы ни случилось, Тому никто не причинит зла.
— Да, — повторила она, — никто не причинит Тому зла.
Полтора часа спустя Лоренс позвонил своему адвокату. Джейн вместе с Томом собирала в саду сухие листья.
— Дело обстоит неплохо, — сказал адвокат. — Не хочу слишком обнадеживать вас, но у вас, возможно, появился шанс. Было очень благоразумно заручиться всеобщим сочувствием к Кирстен, да и судья едва ли благосклонно отнесется к матери, бросившей сына.
— Вам известно, когда приезжает Пиппа?
— Кажется, завтра. Ее адвокат сказал мне, что она просит о встрече с вами до начала судебного процесса.
— Она передала просьбу через адвоката? — удивился Лоренс. — Почему не позвонила мне сама?
— Не знаю. Но, по-моему, она попытается убедить вас отдать ей сына, не прибегая к судебному рассмотрению.
— Пусть пытается, у нее ничего не выйдет.
— Не сомневался, что вы так скажете. Как только что-нибудь узнаю, позвоню вам.
Едва Лоренс положил трубку, вернулась Кирстен. По ее веселым глазам он сразу же понял, что встреча прошла успешно, и очень обрадовался.
— Угадай, сколько он предложил мне! — воскликнула она, бросая сумочку на кресло.
— Сколько же?
— Сто тысяч фунтов! Представляешь?
Лоренс изумленно уставился на нее, потом, рассмеявшись, заключил ее в объятия. Боже, знает ли этот издатель, что он сделал? Ведь именно это так нужно сейчас Кирстен и может отвлечь ее от того, что происходит.
— Думаю, это надо отпраздновать, — сказал он. — Надеюсь, ты дала согласие?