– Ты назвал меня именем человека, который начертал эти слова на своем гербе: «J’y suis, j’y reste»[10].

Проповедник тяжело вздохнул.

– Как далеко ты успел зайти? Что ты сделал с собой?

– Моя кожа теперь не моя, отец.

Проповедник вздрогнул.

– Теперь я понимаю, как ты меня нашел.

– Да, я связал свою память с местом, где никогда не бывала моя плоть, – сказал Лето. – Но мне надо провести с тобой один вечер, отец.

– Я не твой отец. Я – всего лишь его бледная копия, реликт. – Он повернул голову туда, откуда приближался поводырь. – У меня нет больше видения будущего.

При этих словах Пустыню объяла ночная тьма. На небе высыпали звезды.

– Вубах уль кухар! – крикнул Лето поводырю. Приветствую тебя!

– Субах ун нар! – донеслось из темноты.

– Это молодой Ассан Тарик, – хрипло прошептал Проповедник. – Он очень опасен.

– Все Отверженные опасны, – ответил Лето невозмутимым тоном, – но не для меня.

– Ты можешь видеть это так, но я не разделяю твоего видения, – произнес Проповедник.

– Но у тебя, вероятно, нет иного выбора, – сказал Лето. – Ты – филь-хакика, реальность. Ты – Абу Дхур, Отец Бесконечных Путей Времени.

– Сейчас я ничто, кроме как приманка в ловушке, – с горечью ответил Проповедник.

– Алия уже клюнула на эту приманку, – сказал Лето, – мне же ее вкус не понравился.

– Ты не можешь этого сделать, – прошипел Проповедник.

– Я уже сделал это. Моя кожа более не принадлежит мне.

– Может быть, тебе еще не поздно…