— Помощь? Ну так чем я могу помочь? Может, зайдёшь?
— Нет, заходить не стану, — улыбнулся лейтенант, — чувствую, заняты вы, готовка в разгаре у вас, пахнет чем-то вкусным.
— Да вот мужика свово с работы жду, ужин готовлю. Так чем помочь-то надо?
— А скажите, Мария Андреевна, — уже без улыбки спросил милиционер, — вы вот соседку вашу… — он заглянул в блокнот, который держал в руке раскрытым, — некую гражданку Санкину Антонину Васильевну… давно ли в последний раз видели?
— Антонину-то? — Мария Андреевна явно не ждала такого вопроса. — Давно уже, милый… С неделю, наверное будет, как в последний раз видела! А что с нею такое?
— Так в том-то и дело, что неизвестно, — отвечал лейтенант, — да вот только коллеги ее по работе обратились в милицию, попросили разобраться. Видите ли, на работе она не появляется, а женщины как-то с работы приходили… так дверь им не открыл никто. Выходит, пропала куда-то соседка ваша, Мария Андреевна… Может, вы что-то об этом знаете?
— Ой, милок, — сокрушённо покачала головой соседка, — мы с Антониной довольно дружны были, друг к другу частенько хаживали… да вот не знаю я про то ничего! Не видела ее в последние дни, а сама вот закрутилась, завертелась — то по дому, то вот внучка у меня две недели как родилась, а молодые-то отдельно живут, вот и к ним каждый божий день ношусь: то одно, то другое… ну, сам понимаешь! Как-то и не заметила, что Тоньки вроде как давно не видать! Она работает, а я вот на пенсии сижу уже.
— Ну понятно. А не говорила она вам — может, собиралась уехать куда, к родным, например, или еще по какой надобности, случайно не вспомните?
— Нет, Петя… — отвечала женщина. — Некуда ей ехать-то, нет у нее родных, акромя дочки Галочки, но она в Москве нынче, институт заканчивает, а в Москву Антонина не поедет, а если б и собралась, то уж мне бы точно сказала про то! А так — ничего не говорила. Да и не похоже то на Антонину — если б она куда ехать собралась, уж на работе бы о том точно знали бы!
Участковый безнадёжно оглядел запертую дверь пятой квартиры.
— Ну что ж, — заметил он, — коли так, плохи дела! Придётся нам каким-то образом в квартиру ее проникать. Я тогда за разрешением схожу, а вы будьте так добры, посмотрите, кто из соседей тут дома есть, чтобы понятыми были.
— Ой, да зачем разрешение? — всплеснула руками Мария Андреевна. — Мне Антонина завсегда ключ от квартиры своей оставляет — на всякий случай! Можем и так с тобой заглянуть, вот и увидим там, что к чему…
— Нет, Мария Андреевна, — возразил молодой лейтенант. — Мы с вами не знаем, что с хозяйкой случилось, и что там в квартире у нее может оказаться, так что без понятых нельзя…
— Ну, как скажешь, милок, ты у нас представитель закона, оно тебе виднее.
Примерно через час Калинкин вернулся с необходимым документом, а Мария Андреевна нашла еще двух соседок, согласившихся заглянуть в квартиру Антонины Васильевны.
Мария Андреевна взяла ключи, что оставляла ей соседка, и отперла дверь.
Соседи с милиционером вошли в полутёмную прихожую. Дверь прикрыли, потоптались немного в коридоре. Участковый прошёл в комнаты, внимательно осмотрел их — сначала одну, потом другую. Вернулся обратно в коридор.
- Там всё чисто, постель застелена, вещи в порядке, — сказал Калинкин. — Пойдёмте теперь на кухню…
На кухне их ждал сюрприз: на столе расставлены тарелки с угощением — огурцы, печенье, хлеб, колбаса, сыр… Печенье успело засохнуть, нарезанные кусочки сыра потемнели и скукожились, а залежавшаяся колбаса откровенно издавала характерный неприятный запашок. Нарезанный хлеб тоже успел засохнуть.
— Вот те и на! — сказал участковый. — Похоже, соседка-то ваша принимала кого-то у себя! И даже со стола убрать не потрудилась, всё тут засохло и давно испортилось.