Но миссис Тайлер остановила ее.

— Я не сказала Уэйду о том, что говорила Морган. Я подумала, что тебе, возможно, хотелось бы знать это.

— Спасибо, — серьезно ответила Лора, — но это не имело бы значения. Я сама рассказала ему, и он мне поверил.

И она отправилась заниматься своим делом. Сегодня — подходящий день, чтобы окончательно подготовить к использованию верхнюю гостиную — комнату, которая когда-то принадлежала Вирджинии. И это занятие отнимет все ее время, поможет справиться с тревогой об Уэйде, которая не оставит ее, пока он не вернется домой.

Он приехал через четыре дня — в тот самый день, когда доставили вставленный в раму портрет Вирджинии. Он, собственно, приехал как раз тогда, когда Лора разворачивала картину в гостиной мамы Тайлер. Джемми вскоре должен был ложиться и тоже присутствовал, с интересом наблюдая.

Услышав шаги Уэйда в коридоре, Лора побежала встречать его и сразу заметила, что он чем-то огорчен.

— Твоя мать знает, где ты был, — прошептала она. — Можно говорить при ней.

Это заверение его, очевидно, не обрадовало.

— Лоре не следовало рассказывать тебе, мама, — сказал он. — От этого беспокойства тебя можно было освободить.

— Ерунда. У Лоры больше разума, чем у тебя. Быстро говори нам, ты видел президента?

— Я не рассчитывал попасть так высоко, — ответил Уэйд. — Но и не ожидал, что придется встретиться со столькими более мелкими чиновниками. Можно подумать, что я вражеский шпион, пытающийся проникнуть за линию обороны. Во всяком случае, меня заверили, что мои бумаги попадут в нужные руки. Остается только надеяться, что к ним отнесутся со вниманием.

— Это все, что тебе удалось сделать? — спросила Лора. Уэйд пожал плечами.

— Предложили, чтобы я отправился с этим в Олбани. Но я могу себе представить, как далеко я пройду с губернатором Сеймором. Он, по слухам, поддерживает работу Круга. И он заявил, что он против призыва в армию.

Джемми слушал все это, округлив глаза и ничего не понимая. Но теперь его внимание вернулось к пакету, который Лора раньше начала открывать.

— Это портрет мамы, который принесла Морган Ле Фей, — сказал он отцу. — Давай, Лори, открывай.

Лора взглянула на Уэйда, и он кивнул. Она освободила картину от оберток и прислонила к стулу. Это была только часть картины, так как пришлось отрезать фон над головой сидящей фигуры и из-за безобразного пореза, проходившего по пышной юбке платья, пришлось оставить только голову и плечи, но и в таком виде портрет представляя собой законченное произведение. Губы Вирджинии мило улыбались, а мечтательный взгляд устремлялся за пределы картины, так что видны были только три четверти лица.

— Портрет выглядит лучше, чем я ожидала, — произнесла миссис Тайлер. — Но теперь я не знаю, куда его повесить.

Помня прежнее заявление старой леди о том, что картина будет висеть в гостиной, Лора с удивлением посмотрела на нее. Не похоже было на маму Тайлер так смягчаться в отношении ранее принятого решения. Прежде чем кто-нибудь мог сделать какое-либо предложение, Джемми почти воинственно схватил картину.

— Это моя мама, и я хочу, чтобы она была у меня в комнате.

Уэйд решил дело: