Раз в неделю, ближе к вечеру, к конторе подъезжал здоровенный джип с черными стеклами, из него появлялся брюнет, неспешный, с туго зачесанными назад волосами. Он закуривал тонкую сигару, по-хозяйски оглядывал крутящееся, звенящее, визжащее карусельное хозяйство и, не снимая темных очков, входил в контору.
В ту пятницу он, как обычно, появился около восьми.
— Саламанка! — сообщила Сюзи на ухо Белке.
— Хозяин?
— Ты про картель слыхала, про «Лос-Ластрохос»? — зловещим шепотом спросила напарница.
— Это кокаином который торгует? Ну так это в Колумбии же? Или в Мексике?
— Ага, в Мексике… — Сюзи презрительно поглядела на Белку. — Все эти убийства — вон, вчера еще одного нашли за кладбищем, — ты что ж, думаешь, случайно? Они старых дилеров мочат, скоро весь город под себя подгребут.
— Откуда ты все это… — Белка недоверчиво прищурилась.
— У меня один… в общем, пацан, он в полиции работает. Не легавый, он там в ай-ти, компы им чинит, и все такое. Так он говорит, что полиция всего штата на ушах стоит, и все такое.
— Ну так что же они его не арестуют? Этого… как его?
— Саламанку, — подсказала Сюзи. — Так он легавым отстегивает. Коррупция! Картель всех, кого надо, подмазал. Всех! Чуть ли не до Вашингтона.
— Джорджа Вашингтона? Так ведь он умер. — Белка не была уверена, что Сюзи располагает этой информацией.
— Дура! Города Вашингтона, столицы США. Ну там, где все эти козлы сидят в Капитолии и Белом доме.
29
— Даю слово защите. — Судья Эйб Посторус посмотрел на часы. — Пятнадцать минут.
Адвокат вылез из-за стола, нечаянно спихнул бумаги на пол, нагнулся, подобрал. Начал говорить, сбивчиво и тихо, повернувшись спиной к залу. Белка, сидевшая в трех шагах, половины не могла разобрать.
— Громче! — кто-то попросил из зала.
— Тихо! — Судья стукнул деревянным молотком. — А вы — погромче.
Адвокат послушно закивал, вытер розовое лицо платком. Белке стало жаль его — неразумного пупса, гуттаперчевого голыша, глупого и неуклюжего, с короткими, беспомощными руками. Господи, воля Твоя, ну зачем же он выбрал эту профессию? Сидел бы себе в какой-нибудь норе, перекладывал бы бумажки из правой стопки в левую или проверял себе билеты при входе в киношку; или вот еще замечательное место — мойка машин, — да мало ли подходящих профессий для гуттаперчевых пупсов?
Адвокат бубнил, потел. Вздыхая, вытирал лицо платком и снова бубнил. Судья сидел, смиренно сложив ладони и прикрыв глаза — то ли дремал, то ли слушал. Из зала волнами долетал тихий шум: скрип стульев, шепоток, кто-то настырно шелестел фантиками.