– Все утрясется. Это временно, – пообещал Рудин, отпуская Алисины руки и ловко загоняя псов в зал. Закрыв за ними дверь, он вновь притянул ее к себе, ткнулся носом под ушко, вдыхая запах ее тела, поинтересовался: – А где у нас развивающийся индивид Борька?

– Этот развивающийся появляется домой только в шесть вечера – у него вторая смена, – хрипловатым шепотом сообщила Алиса, ощутив вдруг, что кровь прилила к голове, в горле пересохло, а затылок заломило в предчувствии чего-то такого…

– Ну и славненько, – так же шепотом резюмировал Рудин, увлекая Алису в спальню. – Значит, мы никому не будем мешать. Только не говори, что тебе нужно принять душ…

Спустя пятнадцать минут Рудин с Алисой выпустили шнауцеров из зала и пошли на кухню пить чай. Рудин вкратце поведал о своих злоключениях и добавил, что теперь он – источник повышенной опасности и, дабы обезопасить себя и близких, Алиса ни в коем случае не должна афишировать их знакомство.

– Зачем афишировать? – удивилась Алиса. На сообщение о том, что Рудина подозревают в убийстве, она никак не отреагировала. – О тебе, кроме Борьки и Ли, никто не знает.

– Ли – это кто? – насторожился Рудин – а не пахнет ли тут еще и китайской триадой?! – Ты о нем никогда не говорила…

– Ли – это она, – улыбнулась Алиса, подливая Рудину чаю. – Это сестра. Вообще-то это страшная тайна, но раз уж так вышло… В общем, я попрошу – она тебе поможет.

– Ага – все бросил и пошел просить помощи у дамы, – возмутился Рудин. – И чем она мне поможет? Перестреляет всех врагов? Нет, спасибо – я как-нибудь сам…

– Она работает в московской фирме, – продолжала Алиса. – По роду деятельности некоторым образом связана с промышленным шпионажем. Это тебе о чем-нибудь говорит?

– В смысле, может подслушать, подсмотреть чего-нибудь… Да? – заинтересовался Рудин. – Узнать чего-нибудь такое…

– Она как раз сейчас разрабатывает какую-то фирму в нашем регионе, – авторитетно сообщила Алиса. – Вообще-то ей страшно не понравится, что я тебе сказала… но я попрошу. Для меня она все сделает. Может, она даже согласится встретиться с тобой и пообщаться.

– Ну что ж – было бы неплохо, – сдался Рудин. – Было бы неплохо… Когда, говоришь, мы можем встретиться?

– Не говорю, – поправила Алиса. – Она сейчас немного приболела. А я ей передам… что передать?

– Ну, даже и не знаю – так вот сразу… – замялся Рудин. – Я вообще-то собирался кое-где прошвырнуться, своими методами поискать… А! Вот – пусть прощупает этот адресок: улица Полины Осипенко,36. Там еще черемуха в палисаднике.

– А что там? – поинтересовалась Алиса. – Враги?

– Там просто женщина, – не стал приукрашивать Рудин. – В возрасте. С дочкой лет десяти. Она приехала после всех – когда процессия уже покинула кладбище. Вернее, привезли ее бандиты Улюма. Да, привезли… И безутешно рыдала на Гришиной могиле. Вопрос: почему не вместе со всеми? Что мешало? И еще вопрос: отчего безутешно? Кто такая вообще?

– Хорошо, я передам, – кивнула Алиса. – Узнаем, почему «безутешно». Еще что?

– Напрокат какую-нибудь технику. – Рудин задумался: что есть такого у промышленных шпионов, чтобы могло бы пригодиться? – Даже и не знаю, что нам нужно… Ну, хотя бы пару телефонов мобильных – чтобы какие-нибудь «левые» были, не прослушивались на станции. «Жучки» там – микрофоны, сканеры какие-нибудь, может, диктофон… Слушай, ты лучше сама спроси у нее, что нам может пригодиться, ладно?

– «Жучки»! – передразнила Алиса. – Сканеры! Это только в фильмах у каждого шпиона целый вагон аппаратуры. А у Ли, кроме сумочки, по-моему, ничего нет. Она сама говорит: главное орудие шпиона – информационная сеть. Ты с компьютером как?

– Никак, – смущенно признался Рудин. – Мне по жизни компьютер не нужен был. А что?