— Это очень интересно… — продолжил он, цепко считывая реакцию с моего лица.

— Ага.

— Тебя же друзья Святом называют, верно?

— Ага.

Меньше говорить. Меньше говорить. Пусть сам раскрывается. Я должен меньше говорить.

— Что ж. Тогда и я буду называть тебя Святом. Ты не против?

— Не, — пожал я в ответ плечами.

— Ты можешь называть меня Антон. Можно на ты.

А быстро он. В смысле, быстро выстраивает эту схему с доверием. По имени, на ты. Опытный, гад! Надо с ним внимательнее быть.

— Знаешь, как мы тебя нашли?

— Через Саню.

— Верно. Через него. Не спросишь, как у него дела?

Собака сутулая! Прямо вот выводит на откровенность! Знает же, что мне не пофиг на школьного друга.

— И как у него дела?

— Все отлично. Жив-здоров. Находится в одном надежном месте, в безопасности.

А вот это уже намек. И угроза. Типа твой друг у нас, так что не дергайся и сотрудничай. Тогда ему ничего не грозит.

— Рад это слышать, — только и ответил я. — Антон, а зачем вы мне все это рассказываете?

Майор засмеялся. Чуть смущенно, как мне показалось. Чего это он? Или просто играет?

— Понимаешь, — проговорил он. — История вся эта… очень странная. Буду с тобой откровенен, я не такого финала ожидал. Мы же по экономике работали. Вышли на парня, который брюлики толкал, решили, что где-то прогнило что-то. Либо контрабанда, либо в системе охраны добывающих предприятий дыра. Оба расклада понятные и простые, чуть не каждый год такое происходит. Найти, пройти по следу, закрыть всех причастных — ничего сложного. А потом начались странности.

Он замолчал, давая мне возможность вставить реплику. Но я молчал. Потому что «все, что вы скажете, будет использовано против вас» — это не только в американских фильмах работает.