— Так я им и дамся! С какой стати?

— Так полагается по сюжету. Это «нападение германцев на Реймс и уличная битва». А вся картина называется «Германские зверства».

В этот момент манажер дал свисток. Санитары опрокинули носилки и безжалостно вываливали раненых и умирающих прямо на мостовую. Раненые и умирающие со всех ног побежали к манажеру.

Джек тоже очутился на мостовой. Он ушибся при падении и от боли и неожиданности пришел в неистовство.

— Дьяволы! — вопил он. — Что за свинство!

— Съемка кончена, — объявили санитары. — Бегите к манажеру и получайте деньги!..

Но Джек закусил удила. В особенности выводил его из себя длинный рыжеволосый парень, который вывалил Джека из носилок, а сейчас хохотал и издевался над ним. Парень был остряк и награждал его такими смешными эпитетами, что все окружающие покатывались со смеха.

Джек не вытерпел и бросился на него с кулаками.

Через секунду оба они лежали на земле, тузя друг друга. Но парень был силен не только в острословии, но и в боксе. Ему удалось подмять под себя Джека, и он с гордым видом уселся на нем. Впрочем, ему не удалось вполне использовать это выгодное боевое положение: через секунду и он, и Джек снова уже стояли на ногах, поддерживаемые мощными полисменами.

А Джек так старательно избегал полисменов! Какое безумие было ввязываться в эту драку!

Полисмен сказал:

— Пожалуйте в участок, джентльмены! Прошу следовать за мной!

— Я не могу идти! — слабо пробормотал Джек. — Я болен, я только что выписался из больницы!

— А дерешься совсем, как здоровый, — вставил рыжеволосый парень.

— Ну, ну, трогай! — подталкивал Джека полисмен.

— Не могу!

Джек бессильно опустился на землю. Он припомнил режиссерское указание «санитара» во время съемки и сделал умирающую физиономию. Со стороны Джек представлял поистине удручающую картину. Со всех сторон собиралась публика.

Полисмен в раздумье стоял над прахом Джека, держа за шиворот рыжеволосого парня. Подошел другой полисмен, поднял Джека и попытался поставить его на ноги. Но Джек со слабым стоном снова опустился, как мешок, на землю.

Но полисмены в Нью-Йорке не любят долго рассуждать. Второй, только что подошедший полисмен наклонился над Джеком и опытной рукой ткнул его в надлежащее место. И, не обращая внимания на стоны Джека, заявил:

— У него ничего не сломано. Он может идти.