Книги
Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир
82 % женщин, числившихся в ложах принятия, были дворянского происхождения. Остальные были из обеспеченных буржуазных семей.
Один этот факт объясняет многое из того, что нам следует знать о масонках. Это были женщины, рожденные считать себя выше законов, применяемых к остальным членам общества. На протяжении нескольких поколений склонные к интеллектуальным занятиям французские аристократы обоих полов существовали в культуре салонов, частных литературных или художественных кружков, в которых тон зачастую задавали хозяйки. В типичном салоне акцент делался на остроумную и вежливую беседу, и участниками были как мужчины, так и женщины. Многим аристократам в середине XVIII века показалось бы странным исключение женщин из масонства, представители которого утверждали, что способствуют приумножению добродетелей и расширению социальных связей.
Тем не менее статус лож принятия оставался противоречивым. Многочисленные аргументы против инициации женщин, высказанные в Британии, по-прежнему звучали и во Франции: женщинам нельзя доверять тайны, а на мужчин нельзя надеяться, когда рядом с ними красивые женщины.
Женское масонство было постоянной головной болью для главных лож. В 1777 году выяснилось, что некоторые братья использовали ритуалы принятия, чтобы приглашать проституток на свои праздники.
Вероятно, примерно в то же время ведущие умы ложи «Девять сестер» позвали д’Эон присутствовать на одном из их торжественных мероприятий. Среди ее бумаг было найдено следующее письмо от представителя ложи: «Я прилагаю приглашение на церемонию, в которой вы займете видное место как масон, как писатель и как та, кто теперь является славой своего пола, ранее принеся такую честь полу нашему». Письмо лестное, но тем не менее двусмысленное. Ее приглашали как женщину? Как бывшего мужчину? Как масона независимо от пола? Или просто сами сомнения относительно ее личности сделали ее уникальным явлением? Далее в письме читаем:
Нам до сих пор неведомо, в какой степени выбор одежды в этом случае был выражением идентичности. Вольтер, например, твердо верил, что все эти метаморфозы диктовались ситуативной целесообразностью, что это был эффективный способ избавиться от врагов и обязанностей, накопленных за бурную мужскую жизнь: «Его подбородок порой бывает украшен вполне густой и колючей черной бородой, поэтому я просто не могу поверить, что этот д’Эон — женщина».
Многие другие интеллектуалы, которые сталкивались с этим человеком, были озадачены не меньше Вольтера. Д’Эон вернулась жить в Лондон в середине 1780-х годов, вызывая всеобщее замешательство. Как-то раз на одном вечере с ней побеседовал Джеймс Возвел, а позже прокомментировал: «Я ожидал увидеть меняющее облик чудо-юдо. Передо мной же предстал мужчина в женской одежде». Другие считали ее чем-то вроде амазонки. Шевалье д’Эон так и остался загадкой. По крайней мере, при жизни.
Иллюминаты
Вбейте «иллюминаты» (Illuminati) в поисковую строку Google, и получите больше 54 миллионов вхождений, в большинстве из которых речь будет о тайном заговоре мировой элиты, решившем установить новый порядок при помощи манипуляций сознанием, политических убийств и треугольников. Как гласит шапка сайта «Бдительный гражданин» (The Vigilant Citizen): «Миром правят не законы или слова, а символы». За привычным течением жизни скрываются зловещие интриги и умыслы. Поняв это, вы вдруг осознаете, что Леди Гага — очевидно, марионетка в руках иллюминатов. Иначе почему она стоит в такой позе, что ее ноги образуют треугольник, а в одном из клипов прикрывает глаз? Теория заговора иллюминатов была оживлена в 1990-е годы, после того как отсылки к ней несколько раз встретились в текстах некоторых рэп-исполнителей. Однако началось все двумя веками ранее: злодеями, стоящими за масонской организацией Французской революции, провозгласил иллюминатов все тот же аббат Баррюэль.
Все это имеет незначительное отношение к реальной истории иллюминатов, которые появились в Германии, где масонство развивалось так же, как и во Франции. В Берлине, прусской столице, жил один из международных лидеров масонства, король Пруссии Фридрих II Великий, друг Вольтера. В конце 1730-х годов, когда масонство подозревали в подрывной деятельности, тогда еще принц Фридрих взял его под свою опеку, и, уже став королем, превратил ложи в уважаемые организации. Тем не менее интерес Фридриха к масонству начал угасать по мере того, как все больше и больше людей стало вступать в ложи. Как и во Франции, появление Шотландских уставов и культа тамплиеров привело к тому, что немецкое масонство погрузилось в хаос «странностей, противоречий и тайн». Братья предавались зависти, ненависти, интриговали, борясь за воображаемые масонские должности, за ленты и медали, которые ничего не значили во внешнем мире. В ложах перестали допускать до высших степеней всех, кроме представителей высших классов, расцветала финансовая недобросовестность, на застолья тратилось больше денег, чем на благотворительность. По словам одного хорошо информированного наблюдателя, горе-чудотворцы и откровенные мошенники погрузили немецкое масонство «в причуды Азии и Китая с полным набором чудодейственных лекарств, способов изготовления золота или бриллиантов, приготовления напитков бессмертия и так далее».
К 1780-м годам масонство было широко распространено в Германии. Однако, как и во Франции, оно разочаровало тех, кто надеялся, что масонские разговоры о братстве, терпимости и силе разума действительно окажут положительное влияние на судьбы мира. Европу начинало трясти в политической горячке, и некоторые вдруг осознали, что ложи уклоняются от своих обязанностей в борьбе Просвещения с суевериями и деспотизмом. В Германии, как и во Франции, ощущалось, что лучшие дни масонства остались позади. Одним из людей, разделявших эту точку зрения, был Адам Вейсгаупт, молодой университетский профессор из города Ингольштадт в Баварии. В ответ на происходящее он основал тайное общество, влияние которого было едва заметным, а жизнь — короткой, но которому суждено было стать самым одиозным изводом масонства всех времен.
Вейсгаупт только-только обратился к самым радикальным идеям французского Просвещения, как начал мечтать о тайном обществе, призванном покончить с деспотизмом и суеверием. В 1776 году его планы обрели конкретные очертания: он зачислил своих любимых учеников в общество, которое вскоре стало орденом иллюминатов. Да, в ордене было всего пять членов, но цель его была масштабной: приближение царства свободы, справедливости и разума для всего мира. К сожалению, в схеме Вейсгаупта имелись противоречия, которые затрудняли деятельность ордена иллюминатов на протяжении всего его недолгого существования. Общечеловеческие чаяния были на повестке у очень тесного круга лиц. Более того, идеальный иллюминат Вейсгаупта каким-то образом должен был сочетать независимый критический ум со слепым послушанием приказам иерархии ордена.
Вейсгаупт предполагал организацию с тремя уровнями. На нижнем уровне за первыми шагами новичков-послушников наблюдали старшие. На втором уровне находились «минервалы», которые получали обширный список для чтения. И только лучшие достигали третьего уровня, Ареопага (названного в честь древнего афинского совета старейшин), члены которого изучали истинные цели иллюминатов и формулировали стратегию ордена.
Но эта организационная структура долгое время оставалась не более чем планом. В первые годы своего существования орден развивался очень медленно. Вейсгаупт презирал масонство и то, что он называл его «чистейшей глупостью», а именно ритуалы и символы. Тем не менее он понимал, что иллюминаты нуждаются именно в таких «глупостях», если они хотят привлечь будущих членов социальной элиты. Присоединившись к ложе тамплиеров в Мюнхене, столице Баварии, он обратил внимание на тактику, которая в будущем выведет его тайное общество на новый уровень: иллюминаты проникнут в масонские ложи и изменят их в своих целях.
В январе 1780 года, вскоре после того, как иллюминаты взяли под контроль свою первую масонскую ложу, к делу был привлечен Адольф Книгге, журналист дворянского происхождения из Ганновера. Книгге был демократом, плодовитым писателем и масоном-мистиком. Но он был сильно разочарован отказом ложи принять его амбициозные планы по созданию совершенно нового обряда, цель которого — достижение более высокого состояния бытия. Книгге был уверен в том, что иллюминаты производят тот самый радикальный прорыв, которого ждал и он. Их рационалистическая программа эмансипации предлагала новый способ претворить в жизнь его мечту о восстановлении масонства, которое должно заниматься высокими задачами. Для иллюминатов обширная сеть масонских и общественных контактов Книгге стала путем в Северную Германию. Книгге работал по шестнадцать часов в день в своем кабинете в Боккенхайме, порой даже закладывая свое серебро для оплаты почтовых услуг. Во многом благодаря ему на пике своего развития иллюминаты насчитывали от шестисот до тысячи человек.
Тем не менее важнее было качество, а не количество. Здесь также наблюдался прогресс. К ордену присоединились несколько князей и герцогов, а также множество мелких дворян. Большую часть членов составили правительственные чиновники, журналисты и ученые. Дельцов же оттолкнул чрезвычайно требовательный список литературы, необходимый для изучения. Самый же знаменитый иллюминат отвращения к учебе не испытывал: речь идет о писателе и советнике великого герцога Карла Августа Саксен-Веймар-Эйзенахского Иоганне Вольфганге фон Гёте. Возможно, Гёте присоединился просто для того, чтобы следить за происходящими в обществе процессами.
Число иллюминатов росло, несмотря на сильную текучку. Книгге, который формально принадлежал только ко второму уровню организации, писал Вейсгаупту отчаянные письма с просьбой раскрыть главные тайны ордена. Он не мог ничего обещать членам, которые старательно учились и хотели повышения в статусе. Вейсгаупт смущенно отвечал, что орден иллюминатов все еще продолжает свое становление, и пригласил Книгге в Баварию в 1781 году, чтобы принять участие в разработке программы.
Во время совместных обсуждений Вейсгаупт раскрыл свои главные цели. Через масонские ложи иллюминаты должны были проникать в высшие эшелоны германских государств, окружая правителей советниками, которые направляли бы тех в сторону просвещения. В конце концов, когда массы осознают собственный потенциал к самореализации, предсказывал Вейсгаупт, «правители и народы мирно исчезнут с лица земли, человечество станет одной семьей, а мир станет пристанищем разумных людей». Иллюминаты никогда не пытались достигать своих целей с помощью насилия. Проблема заключалась в том, что ни суть самого общества, которое они собирались создать, ни точные методы, необходимые для его создания, никогда не были ясны никому из участников.
История эта длилась недолго. Книгге ушел из ордена в конце 1783 года, измученный непрерывными спорами с властным Вейсгауптом. Некоторые консервативные члены ушли весной 1784 года, не преминув рассказать об ордене баварским властям. Тайные общества были запрещены в июне, и иллюминаты были открыто осуждены как «предатели и вероотступники» в марте следующего года. Вейсгаупт бежал из Баварии навсегда, а его организация была уничтожена.