В ночь перед наступлением маршал Конев по своему обыкновению выехал на наблюдательный пункт командующего 13-й армией генерала Н. П. Пухова. Это был небольшой, расположенный на опушке соснового леса, хорошо оборудованный блиндаж и рядом щель, оснащенные приборами наблюдения. Прямо перед ним — крутой обрыв к реке, за обрывом — Нейсе и берег противника, обозреваемый на довольно большое расстояние. Здесь командующий войсками фронта через начальника разведки еще раз уточнил данные о противнике, проверил готовность войск, заслушав по ВЧ доклады командармов, командиров корпусов, начальников родов войск и служб.
Мощная артиллерийская подготовка и мастерски поставленная летчиками и моряками флотилии дымовая завеса создали для противника большие затруднения в управлении войсками, расстроили его систему огня, резко ослабили устойчивость вражеской обороны. В шесть часов пятьдесят пять минут 16 апреля под прикрытием дымов передовые батальоны дивизий первого эшелона начали форсирование Нейсе. Часть артиллерии перетаскивалась через реку на канатах. Основная же ее группировка вела интенсивный огонь по опорным пунктам врага. Продуманное инженерное обеспечение действий войск способствовало тому, что в течение первого часа на плацдармы переправились главные силы соединений. Через четыре-пять часов по наведенным мостам вперед устремились танки. В итоге, несмотря на яростные контратаки противника, прорыв первой оборонительной полосы как на главном, так и на дрезденском направлениях, по оценке Конева, прошел успешно. В сражение вступили передовые бригады танковых армий.
Утром следующего дня войска фронта прорвали вторую оборонительную полосу и устремились к третьей полосе, к реке Шпрее.
Впервые, вероятно, за все время Великой Отечественной войны войскам под командованием маршала Конева пришлось без какой-либо оперативной паузы форсировать крупную водную преграду и вслед за этим прорывать глубоко эшелонированную оборону противника с хорошо развитой системой огня, инженерных сооружений, укреплений и минных полей, затем прорывать вторую полосу обороны и, наконец, третью — опять-таки с форсированием реки. Это требовало искусных действий войск, твердости и гибкости управления ими.
Маршал Конев стремился к личному контакту с подчиненными, требовал этого и от командующих родами войск. Для достижения более согласованных действий с наземными войсками в воздушной армии были созданы три оперативные группы. Офицеры наведения авиации выделялись во все передовые отряды. В ходе боев активно велась партийно-политическая работа. Выпускались листовки-призывы, отличившимся воинам вручались письменные поздравления и благодарности, широко популяризировались героизм и воинское мастерство солдат, сержантов и офицеров, в том числе и в боевых листках, дивизионных и армейских газетах.
Успешное наступление войск фронта создало для противника угрозу глубокого обхода его берлинской группировки с юга. Понимая это, немецкое командование сосредоточивало основные усилия на удержании рубежа реки Шпрее. Сюда направлялись резервы группы армий «Центр» и отходящие соединения 4-й танковой армии. Однако попытка генерал-фельдмаршала Ф. Шернера изменить ход сражения не дала желаемого результата. Произошло это вследствие того, что по указанию Ставки ВГК уже в ночь на 18 апреля маршал Конев поставил задачу командующим 3-й и 4-й гвардейскими танковыми армиями генералам Рыбалко и Лелюшенко с ходу форсировать Шпрее и развивать наступление на Берлин с юга. «На главном направлении танковым кулаком смелее и решительнее пробиваться вперед, — подчеркивалось в директиве командующего войсками фронта. — Города и крупные населенные пункты обходить и не ввязываться в затяжные фронтальные бои»[97]. Тогда же было отдано указание командующему воздушной армией генералу С. А. Красовскому о сосредоточении большей части авиации на обеспечении действий танковых армий. Одновременно штаб фронта получил распоряжение о подготовке передового командного пункта и его развертывании в районе предполагаемой переправы 3-й гвардейской танковой армии. Отсюда маршалом Коневым в последующие дни осуществлялось управление войсками.
Танковые армии немедленно приступили к осуществлению маневра с целью окружения во взаимодействии с войсками 1-го Белорусского фронта основной вражеской группировки, оборонявшейся на берлинском направлении. 19 апреля соединения 3-й гвардейской танковой армии продвинулись в северо-западном направлении и перерезали коммуникации 9-й немецкой армии. Все попытки противника прорваться к переправам через Шпрее и выйти в тыл войск фронта отражались соединениями 3-й и 5-й гвардейских армий, надежно прикрывавших действия танкистов, которые на следующий день с боями прошли еще 45–60 км. «Мы шли вперед, — писал вскоре после войны П. С. Рыбалко в своих воспоминаниях «Удар с юга», — в то время как позади нас оставались еще недобитые немецкие дивизии. Но мы не боялись за наши коммуникации, так как знали, что фронтовым командованием принимаются все необходимые меры. Фланги и тыл в продолжение всей операции были надежно прикрыты». Этими словами генерал отдавал должное штабу фронта, его командующему, командующим общевойсковыми армиями.
К исходу 20 апреля группа армий «Центр» была отсечена от группы армий «Висла». Вражеские войска в районах Котбуса и Шпремберга оказались в полукольце. В этот день в дневнике верховного главнокомандования вермахта появляется запись: «Для высших командных инстанций начинается последний акт драматической гибели германских вооруженных сил… Все совершается в спешке. Уже слышно, как вдали из пушек ведут огонь русские танки…»[98]. Действительно, воины 3-й гвардейской танковой армии к этому времени подошли к Вюнсдорфу. Оставалось десять километров до Цоссена, где в подземных убежищах размещались штаб оперативного руководства вооруженных сил и генеральный штаб сухопутных войск Германии. Высшее военное руководство вермахта вынуждено было спешно перебраться в Потсдам.
Прошли еще одни сутки крупнейшей операции войны. Продолжая наступление в северо-западном направлении, танковые армии 1-го Украинского фронта вплотную подошли к внешнему обводу Берлинского оборонительного района. Учитывая предстоящий характер боевых действий в таком крупном городе, как Берлин, командующий войсками фронта решил усилить 3-ю гвардейскую танковую армию 10-м артиллерийским корпусом и 25-й артиллерийской дивизией прорыва, а также 23-й зенитной артиллерийской дивизией и 2-м истребительным авиационным корпусом. Кроме того, по решению Конева на автотранспорте в район боевых действий танкистов генерала П. С. Рыбалко перегруппировывались две стрелковые дивизии 28-й армии, введенной в сражение из второго эшелона фронта.
С утра 22 апреля 3-я гвардейская танковая армия, развернув все три корпуса в первом эшелоне, начала атаку вражеских укреплений. Соединения армии прорвали внешний оборонительный обвод Берлинского района и к исходу дня завязали бои в южной части столицы Германии. На северо-восточную ее окраину еще накануне ворвались войска 1-го Белорусского фронта. Действовавшая левее 4-я гвардейская танковая армия также успешно продвигалась вперед. В Трёйенбритцене танкисты вызволили из немецкого плена около 1600 солдат и офицеров — англичан, американцев, датчан и норвежцев, в том числе бывшего командующего норвежской армией генерала О. Рюге. Спустя несколько дней воины этой же армии освободили из концлагеря в пригороде Берлина бывшего премьер-министра Франции Эдуара Эррио. Специальным самолетом Э. Эррио был отправлен в Москву[99].
Используя успех танкистов, войска 13-й и 5-й гвардейской армий быстро продвигались в западном направлении. Стремясь затормозить наступление ударной группировки 1-го Украинского фронта на Берлин, командующий 17-й армией генерал Хассе предпринял контрудар из района Герлица по соединениям 52-й армии. Создав на этом направлении значительное превосходство в силах, противник пытался выйти в тыл ударной группировке фронта. Здесь развернулись ожесточенные бои. Немцам удалось вклиниться в расположение советских, а затем и польских войск на глубину до 20 км. Тогда на помощь 2-й армии Войска Польского и 52-й армии по приказу И. С. Конева были перегруппированы часть сил 5-й гвардейской армии и 4-й гвардейский танковый корпус, перенацелены удары до четырех авиационных корпусов. В результате врагу был нанесен большой урон. К исходу 24 апреля его продвижение было приостановлено.
Активные и высокоманевренные действия войск фронта одновременно на нескольких направлениях создавали большие трудности в их управлении. Продолжались бои за Котбус на севере. В центре войска наступали на Берлин и выходили к Эльбе. Часть сил фронта юго-восточнее Берлина вела бои с 200-тысячной группировкой 9-й армии под командованием генерала пехоты Буссе, пытавшейся выйти на соединение с 12-й армией генерала Вальтера Венка. На левом крыле фронта шла борьба за Дрезден. В глубоком тылу все еще оказывала сопротивление группировка противника, окруженная в Бреслау.
Конев установил порядок, в соответствии с которым к исходу очередных суток каждый командующий армией докладывал обстановку ему лично. Тогда же намечался план последующих действий. Затем штаб фронта дублировал устные указания в соответствующих распоряжениях по телеграфу, по радио, а если эти средства почему-либо отказывали, то самолетами или офицерами связи, отправляемыми на машинах. Неоценимую помощь командующему в управлении войсками оказывали члены Военного совета К. В. Крайнюков и Н. Т. Кальченко, начальник штаба И. Е. Петров, начальник политического управления Ф. В. Яшечкин, командующие родами войск, начальники специальных войск. С командующим постоянно находились начальник оперативного управления генерал В. И. Костылев и начальник разведывательного отдела генерал И. Т. Ленчик. Генерал Костылев, как отмечал И. С. Конев, очень настойчивый в выполнении приказов и всегда превосходно знающий обстановку, кроме того, неоднократно направлялся командующим на дрезденское направление для координации усилий действовавших там войск. Огромную организаторскую работу на протяжении всей операции осуществляли офицеры управления тыла во главе с генералом Н. П. Анисимовым.
Особого ожесточения бои достигли 23 и 24 апреля. Немецкое командование в эти дни предприняло наступление снятой с западного фронта 12-й армией, в штаб которой Гитлер направил фельдмаршала Вильгельма Кейтеля. Однако, хотя темпы продвижения советских войск несколько снизились, немцам не удалось остановить их. Намерение противника предотвратить окружение и расчленение берлинской группировки было сорвано своевременным наращиванием усилий и нанесением массированного авиационного удара. Войска двух фронтов, соединившись юго-восточнее Берлина, отсекли от города главные силы 9-й и часть сил 4-й танковой армий противника. На следующий день завершилось окружение собственно берлинской группировки войск.
26 апреля соединения 3-й гвардейской танковой армии прорвались к центру города. По приказу Конева в оперативное подчинение генерала П. С. Рыбалко передается еще одна стрелковая дивизия 28-й армии. Ее частями усиливались создаваемые в танковых соединениях штурмовые отряды. 4-я гвардейская танковая армия совместно с 47-й армией 1-го Белорусского фронта приступила к ликвидации 20-тысячной группировки противника на острове Ванзее. В последующие два дня 3-я гвардейская танковая армия развернула наступление на район Тиргартена. 6-й гвардейский механизированный корпус 4-й гвардейской танковой армии под командованием полковника С. Ф. Пушкарева к этому времени овладел Потсдамом и нацелился на Бранденбург.
Как и в предшествовавших операциях, советские воины в сражении за Берлин проявляли массовый героизм. Командующий 28-й армией генерал А. А. Лучинский при очередном докладе сообщил И. С. Коневу о подвиге командира орудия 53-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка сержанта К. И. Малинина. Отбивая яростные атаки противника, его расчет уничтожил до 40 солдат врага. Тринадцатую по счету атаку в течение получаса Малинин отбивал один. Уничтожив до десятка немцев, он сам получил тяжелое ранение. Подоспевшие товарищи спасли его, доставив в госпиталь. Вскоре Иван Степанович посетил раненого воина и от души поздравил его с присвоением звания Героя Советского Союза.
Еще 25 апреля, в 13 часов 30 минут, как доложил Коневу командующий 5-й гвардейской армией генерал А. С. Жадов, на Эльбе, в районе Стрела, северо-западнее Ризы, воины 173-го гвардейского стрелкового полка 58-й гвардейской стрелковой дивизии во главе с командиром роты гвардии старшим лейтенантом Г. С. Голобородько встретились с разведгруппой 69-й пехотной дивизии 1-й американской армии. В 23 часа представители советской дивизии прибыли в штаб 69-й дивизии союзников, который находился в 40 км западнее Эльбы[100].
На следующий день произошла встреча советских войск с американскими в районе Презитца. Это событие было отмечено в приказе Верховного Главнокомандующего: «Войска 1-го Украинского фронта и союзные нам англо-американские войска ударом с востока и запада рассекли фронт немецких войск и 25 апреля в 12 часов 30 минут соединились в центре Германии, в районе города Торгау. Тем самым немецкие войска, находящиеся в Северной Германии, отрезаны от немецких войск в южных районах Германии…». Вечером Москва в ознаменование одержанной победы и в честь такого исторического события от имени Родины салютовала войскам 1-го Украинского фронта и союзным нам англо-американским войскам двадцатью четырьмя артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий. Спустя сутки в соприкосновение с английскими войсками вошли соединения 2-го Белорусского фронта под командованием маршала К. К. Рокоссовского.
28 апреля на командном пункте 1-го Украинского фронта неподалеку от Торгау маршал Конев встретился с командующим 12-й армейской группой американских войск генералом Омаром Бредли.
1 мая И. С. Конев получил директиву Ставки ВГК. Войскам фронта, который он возглавлял, предписывалось, завершив ликвидацию окруженной вражеской группировки южнее Берлина и передав занимаемую полосу войскам 1-го Белорусского фронта, во взаимодействии со 2-м и 4-м Украинскими фронтами приступить к разгрому девятисоттысячной группировки немецких войск в Чехословакии. Оценив обстановку, командующий определил замысел операции. Его сущность заключалась в том, что «армиям правого крыла фронта перейти в наступление по обоим берегам реки Эльба в общем направлении на Прагу, разгромить дрезденско-герлицкую группировку противника и на шестой день операции овладеть столицей Чехословакии»[101]. Главный удар маршал Конев решил нанести силами 13, 3 и 5-й гвардейских, 3-й и 4-й гвардейских танковых армий, двух танковых и кавалерийского корпусов при поддержке авиации фронта из района Ризы вдоль Эльбы и Влтавы на Прагу. Второй удар с целью рассечь оборону противника по его решению наносили соединения 28-й и 52-й армий, из района северо-западнее Гёрлица в направлении на Циттау, Прагу. Для нанесения третьего удара в обход Дрездена с юго-востока привлекалась 2-я армия Войска Польского с 1-м польским танковым корпусом.