— Ага. Иди, отвязывай этого своего.
— Бля, навязался он на мою голову… У вас есть чё ему пожрать? Надо накормить, а то у нас шаром покати, со вчера ещё.
— Да найдем… Ёпть! Лёх, ты глянь! Не, точно начальство с катушек съехало!
— Слышь, похоже, и вправду… А чё псина-то не кидается? Смотри, идёт, и ничё.
— Это наверно он дал ему что-нибудь. С голодухи хоть куда побежишь, хоть за кем.
— Ладно, двинули. Интересно, нахер он ему сдался?
— А чё, на цепь посадить, ночью по проволоке запускать — всё какая-никакая, а подмога. Заспишь, полезет тварь какая-нибудь, а он, глядишь, разбудит…
— Ну, может…
Ахмет сидел в углу бывшего училищного спортзала, стараясь оставаться незаметным. Торговцы галдели, раскладывая товар, делили прилавки, суетились. По залу, не зная, куда себя деть, нарезал круги Кирюха, непривычно корректный и предупредительный. Помогальники мрачно пожирали глазами вход, на котором встречал торговцев Аркашка Авдеев, молодой рыжий мент, отчего-то принятый Кирюхой за день до открытия. Пришли не все, но большинство. Стало ясно — базар приживется, и у нового Дома появится источник постоянного дохода.
— Кирюх. Кирю-ух! Эй!
— Чё? — очнулся хозяин.
— Присядь-ка, а то уже башка кружится от твоих пробежек. Как сраная лошадь в ёбаном цирке…
Кирюха немного потормозил, выдохнул и тяжко опустился рядом с соседом.
— Бля, я чё-то даже разволновался, прикинь.
— Да ладно тебе. Всё нормально, критическая масса есть. Видишь же?
— Да вижу вроде.
— Ну и не мандражируй. А то как юный летёха перед распределением.
Кирюха снова выдохнул и на сей раз расслабился, вытянул ноги, закурил.
— Ну, всё. Хватит, на самом деле. Да, всё пучком. Торговцы почти все, а покупатели подтянутся, никуда не денутся.
— Да и так уже сколько прошло.