— Ваше Величество, — сказал тогда важным тоном французский посол, — я передам отчет своему королю о том, что вам было угодно объявить мне.

Это был полный разрыв. Канцлер Воронцов принес барону де Бретейю свои извинения, но ни в Санкт-Петербурге, ни в Версале никто не сомневался в истинном смысле слов, произнесенных русским императором.

Герцог де Шуазель написал де Бретейю:

«Вы можете представить себе мое негодование, когда я узнал о том, что произошло. Признаюсь, я не ожидал, что все это будет сказано в таком тоне. Франция не привыкла получать приказания из России. Не думаю, чтобы Воронцов мог дать нам какие-нибудь объяснения по этому поводу. Их бесполезно и спрашивать. Мы знаем теперь итак все, что могли бы узнать, и следующее объяснение, которое мы получим, будет сообщение о союзе, заключенном между Россией и нашими врагами».

И действительно, через два месяца это соглашение было уже свершившимся фактом. Петр III подписал мирный договор с Пруссией, включив в него параграф, возвещавший о скором заключении оборонительного и наступательного союза между обеими державами. Он открыто оповестил всех о своем намерении стать вместе с частью русской армии под начальство Фридриха. Это была его мечта, которую он давно лелеял.

Практически в это же время французский флот был почти полностью уничтожен англичанами, а это означало, что Франция потерпела поражение в колониальной войне.

В этих условиях маркизу де Помпадур стали уговаривать начать переговоры о мире, ведь у Его Величества больше не было ни денег, ни генералов, ни кораблей.

Но маркиза никак не могла остановиться. Своей некомпетентностью и своим упрямством она была похожа на ребенка. Невзирая на все советы, она продолжала «свою войну» с помощью прославлявших ее бездарностей. В 1761 году она назначила бывшего начальника полиции Беррье командующим флотом, а все милого ее сердцу князя де Субиза — маршалом Франции.

Пораженный король Фридрих написал по этому поводу в своих «Мемуарах»:

«Самым удивительным является то, как французский двор отмечает заслуги своих генералов: господин д’Этре за свои победы был изгнан из армии, а господин де Субиз за свои поражения был провозглашен маршалом Франции».

Результат этих капризов маркизы был поистине печальным. Де Субиз проиграл несколько сражений и убрал из армии чуть ли ни последнего талантливого полководца герцога Виктора де Брольи, сына и внука маршалов Франции, не раз отличавшегося на полях сражений.

10 февраля 1763 года был заключен позорный Парижский договор, закрепивший поражение и унижение Франции.

Семилетняя война, затеянная маркизой де Помпадур с целью отомстить Фридриху II Великому, завершилась лишь ослаблением ее страны. Вольтер по этому поводу написал:

«Франция потеряла в этой страшной войне цвет нации, половину денег, флот и торговлю. Самолюбия двух или трех личностей оказалось достаточно, чтобы разорить Европу».

Писатель, конечно, имел в виду в первую очередь маркизу де Помпадур.

Из этой войны, обескровившей Францию, Австрию и Англию, выгоду извлек лишь прусский король. Он вышел из нее победителем, и его маленькое государство на какое-то время заняло место среди ведущих европейских держав.

Мадам де Помпадур, хотя она постоянно ошибалась в выборе генералов и все возлагали на нее вину за ослабление Франции, продолжала почитать себя великим политиком. Надо сказать, что последнее время она перестала бояться себя переоценить. Более того, ее самоуверенность простиралась до такой степени, что она решила отпраздновать Парижский договор как победу. По ее совету король, слабовольный, как и всегда, объявил трехдневные торжества и приказал установить на центральной площади Парижа (сейчас это площадь Согласия) свою конную статую. Эта статуя работы скульптора Бушардона была настолько тяжела, что потребовалось семь кранов, чтобы водрузить ее на пьедестал.

Весной 1761 года у короля появилась новая пассия, хорошенькая молодая женщина с длинными-предлинными черными волосами. Звали ее Анна Купье де Роман, и была она дочерью адвоката из Гренобля.

Впервые король увидел ее гуляющей в саду Марли вместе со своей сестрой мадам де Варнье. Поселиться в «Оленьем парке» она категорически отказалась, и тогда король велел купить ей маленький домик в Пасси. Там и проходили их романтические встречи. Об этих встречах говорил весь Париж, а один из современников событий даже писал:

«Иногда по вечерам их игры становились такими шумными, что напуганные соседские собаки начинали лаять».