И теперь девка стала ему противна.

Студию группировке не вернули, так что и работу она потеряла.

Натянув трусы, Лимон побрел в ванную, плеснул в лицо пригоршню воды и сел на унитаз, почесывая пузо. Это у него всегда была поза раздумий.

– «Забить» на войну с Илларионом или продолжать хорохориться? Правоту Лари признал сход воров, так же как и вину Седого. К тому же, даже брата двоюродного Лари сослал в Турцию, решил, что тот хамил не по делу.

– Эх, меня бы кто сослал на юга… – вслух размечтался Лимон. – А что мне мешает: возьму с собой в Египет Марго, оторвусь по полной с нею, а там ее продам в бордель.

Не откладывая в долгий ящик, Лимон позвонил в туристическое агентство и заказал два тура на следующую неделю. Надо же было отпраздновать свою победу над начальником охраны самого Лари! Да, их группировка купила мир по дешевке. Но и это лыко в строку его авторитета.

После этого Лимон разбудил задремавшую Риту шлепком по попе, привязал ее к кровати полотенцами и бил, пока не захотел другого контакта с телом.

Это было новым для него – получать удовольствие от унижения женщины. Любой психиатр сказал бы ему, что это признак комплекса неполноценности, – желание обижать тех, кто не может дать сдачи.

В то же время попросилась съездить в Египет и Наталья. Илларион был рад тому, что не увидит ее несколько дней. И отстегнул денег на двухнедельную поездку. Сам сослался на дела. И в душе надеялся, что деваха найдет себе кого-то там, в знойном Египте, и останется. «Кисляк» на ее лице ему изрядно надоел.

– Ты будешь скучать по мне, Лари, – проворковала она, сама проявляя инициативу к соитию.

– Как уедешь, сразу сяду у окошка и буду смотреть вдаль, – саркастическим тоном ответил Илларион. – Найдешь себе кого-то за границей – буду рад. Приданым обеспечу. – Илларион брезгливо и с досадой отстранился от надвигающегося на него лица Наташи. – Не найдешь, по возвращению куплю тебе билет до родного дома. Надоела ты мне.

Наталья расплакалась. Значит, этот подарок – прощальный? Ну что ж, она успела накупить себе красивых вещей, вернется домой не пустая, если что. Ну и оторвется в Египте. Мужики – «но пасаран». Она, вытерев слезы, ушла спать в свою комнату. И полночи грезила.

Импортный мэн алмазом засверкал на горизонте.

То, что она восприняла, как оскорбление, ей удалось теперь переделать для себя самой в освобождение. Важны ведь не сами события, а отношение к ним.

Ангел ее было вздохнул с облегчением. Его подопечная, попав в лапы мафии, вышла из них с не слишком большими потерями. Смерть сына размягчила Иллариона. Иначе он не стал бы так церемониться с кем-то. Чужие судьбы, как и мнения, мало его интересовали.

В квартире, подаренной Софьей Владу, Лилия лежала на другой половине кровати в гостевой спальне и не могла заснуть.

За окном на горизонте небо уже осветилось, и мучительно прекрасно запели птицы. Она все время думала о Михаиле, об их прогулке по саду. Еще студенткой выйдя замуж за молодого ученого, Лиля с тех самых пор никогда не бывала на свиданиях. Даже когда Олег ее бросил. Ей все время казалось, что он скоро вернется. Она даже чашку за ним не помыла в последнее его утро в их общем доме. Но Олег даже не наведывался к дочери, два года он был поглощен другой женщиной – красивой и беспечной.

Сама-то Лилия считала своим супружеским долгом только отлично вести хозяйство, заботиться о муже и ребенке, не думая о своих удовольствиях вовсе.

Да, она была скучной, бесцветной в браке с Олегом. Хотя и оставалась красавицей. Просто ее излишняя отстраненность от мужчин, явная целомудренность, если таковая возможна в браке с активным мужиком с большой буквы, не делали ее целью ловеласов и жиголо.

И только готовясь к свадьбе дочери, она размечталась о новом романе – хотя бы чтобы утереть нос мужу. Но оказалось теперь – ни мужа, ни свадьбы уже нет, а новый роман грозит ей неминуемо.