Алессия продолжала работать до того момент, пока из динамика телефона не прекратились доноситься звуки. Она протянула руку, подняла мобильный и прислонила его к уху.

– Я слышу, как ты стучишь по клавишам компьютера. Ты что меня не слушала?

Рука Алессии над буквами остановилась.

– Нет, мама. Я тебя внимательно слушаю, – вскинула она бровь и, прокрутившись в кресле, посмотрела в окно. – Просто у меня много работы. Мне пора бежать.

– Опять твоя любимая работа. Ты хочешь остаться одинокой? – вновь повысила голос мама.

– Пока, мама. Потом созвонимся, – бросила Алессия и отключилась.

Она с облегчением вздохнула и кинула телефон обратно на стол.

Алессия была единственной дочерью мамы и, возможно, поэтому вся ее энергия уходила на Алессию. Иногда она думала, что если бы у нее были братья или сестры, ей было бы легче. Именно поэтому Алессия зареклась, что родит не меньше двух прекрасных малышей и, когда они вырастут, никогда не будет лезть в их личную жизнь.

День пронесся в гонке. Алессия и не заметила, как сотрудники стали расходиться. Посмотрев на время, она осознала, что было уже восемь вечера.

В этом была вся она – она забывала обо всем кроме работы.

Устало она следила, как сотрудники редакции выключали компьютеры и уходили, сбиваясь стайками. У многих из них были семьи в отличие от Алессии. Они были недовольны, что пришлось задержаться.

Алессия вздохнула, встала и направилась к шкафу. Она должна была возвращаться в пустую квартиру.

Она обожала свою работу, когда в ней кипела жизнь. Именно поэтому, она не вешала жалюзи на стеклянную перегородку между своим кабинетом и сотрудниками. Она обожала чувствовать себя частью этого роя трудолюбивых пчелок редакции. Но когда в офисе был пусто, она чувствовала себя одиноко.

Перед глазами вдруг возникло лицо Фила. Со всеми заботами она и не вспоминала о нем, но сейчас она вдруг подумала: “А дома ли Фил?”

И вспомнив о нем, настроение Алессии поднялось. Она быстро оделась и побежала к машине. Доехав до дома, она вбежала по лестнице и замерла в нерешительности у его двери.

Она ведь не должна… Он слишком молод. Зачем она ему или он зачем ей? Она встряхнула головой.

– Мы оба взрослые совершеннолетние люди. Я же не заставляю идти под венец со мной.

Указательный палец замер у кнопки звонка. Она сглотнула и, прикрыв глаза, опустила руку.

“Нет. Что же я делаю? Он слишком молод”, – покачала она головой и открыла свою квартиру.

От темноты и пустоты полуулыбка с ее лица, которая была словно приклеена весь день, сползла. Маска железной леди словно упала к ногам, и хотелось только одного: налить себе бокал вина, лечь в кровать, включить “Секс в большом городе” и просто ни о чем больше не думать. Слова мамы, которые она так усердно игнорировала, всплыли в голове. Удушающее чувство безысходности накатывало.