Старк перекинул ноги через парапет, ухватился за веревку и, перехватывая ее руками, спустился на тротуар.

– Бросайте мешок.

По бросил мешок вниз и сам скользнул по веревке туда же. К тому моменту, когда он рванул через тротуар, на бегу дуя на свои обожженные ладони, Старк уже успел отпереть дверцу, влезть внутрь и завести мотор лимузина. По запрыгнул внутрь и сел рядом с ним.

– Пристегните ремень безопасности, – сказал Старк и утопил в пол педаль газа, с визгом выводя машину и вливаясь в поток транспорта, несущийся по Двенадцатой авеню. Затем он выехал на Генри-Хадсон-хайвей, то и дело посматривая в зеркало заднего вида.

– Все чисто. Давайте назад, в восемьдесят первый год.

– Отсюда не могу.

– Почему?

– Сперва нужно вернуться в то место, где мы входили.

– Угол Пятьдесят Первой и Двенадцатой авеню?

– Да, прямо напротив клуба.

– Жаль, что вы мне это раньше не сказали.

Старк снова глянул в зеркала, уже в десятый раз, и свернул на Семьдесят Девятую стрит. Сделал круг под эстакадой хайвея, поднялся по въезду и дал газу, направляя огромную машину к центру города.

– У нас будет примерно три секунды на Пятьдесят Первой, чтоб ты, черт тебя дери, успел вытащить нас отсюда.

По ответил не слишком уверенным тоном:

– Я сделаю все, что в моих силах.

Старк ударил по тормозам:

– Пошли!

И они одновременно распахнули дверцы. Но расчет Старка оказался слишком оптимистичным.

Через секунду клубный вышибала заорал:

– Они вернулись!