— Но почему вы сделали это именно сейчас? — спросил Фрейд. — После стольких лет? Тогда, когда Грейс уже находилась в безопасности?

— Я солгала, что не видела Грейс накануне… того дня, когда я сделала это, — ответила мисс Дэймон. — Я столкнулась с ней, когда она выходила из дому. Она была не в себе.

— Она стала Юдифью.

— Я удержала ее. Она говорила со мной сурово и сказала, что во всем виноват ее отец. Что он опять сделал с ней что-то ужасное.

— Он сообщил Грейс о том, что у нее есть брат.

— Она ничего мне не объяснила. Но я поняла, что, пока он жив, Грейс никогда не обретет покоя. Я ужасно рассердилась на себя за то, что оставила ее одну и не защитила. И решила действовать. — Мисс Дэймон посмотрела на Фрейда; в глазах ее зажегся огонек безумия. — Увидев его мертвым у своих ног, я не почувствовала никаких угрызений совести. Наоборот, я ощутила себя очистившейся. Это единственное, в чем я сама считаю себя виноватой.

— Вы действовали по принципу «око за око, зуб за зуб», — сказал Фрейд. — Вы забыли о законах цивилизации.

— Я своими руками сделала этому ребенку аборт. Что еще я должна объяснять…

Фрейд решил не тревожить ее более.

— Раны Грейс будут зарубцовываться долго, — сказал он. — Вы будете ей нужны, чтобы помочь заново выстроить ее жизнь. Но теперь она с трудом сможет выносить ваше присутствие.

— Она не простит меня, — кивнула мисс Дэймон.

— Для того чтобы простить, нужно понять. А убийство отца — то, что труднее всего понять.

Мисс Дэймон молчала.

— Мне очень жаль, — сказал Фрейд, — но я не нахожу более слов утешения…

Он ушел, не оборачиваясь.

Мрачный свет фонарей не рассеивал черноты, заполнившей его мысли.

Грейс. Она мучилась, сопротивлялась. И устояла.

Она продолжала любить своего отца, несмотря на насилие, которому он ее подверг.

Теперь Фрейд был уверен, что именно Грейс не позволила Юдифь поступить с Августом более решительно. Амнезия помогла ей преодолеть страдания.

Любовь, главная составляющая эдипова комплекса, победила все. Он вспомнил слова Гамлета, адресованные Офелии: «Не верь, что солнце ясно, что звезды — рой огней, что правда лгать не властна, но верь любви моей!».[18]