Наконец мой язык, который до того буквально прилип к нёбу, обретает подвижность.
— Олег Степанович? — растерянно бормочу. — Как я здесь очутилась? Что произошло?
Он шагает ко мне, тянет руки, чтобы что? Неужели обнять? Или схватить, как нарушительницу? Ведь эта комната явно не для посещения простыми слугами. Возможно, что-то тайное…
— Вам не кажется, что эти вопросы должен задавать я? — вновь изгибает бровь Олег Степанович, убирая руки обратно к бокам.
В отличие от разума, моё тело явно расстроилось, что к нему не прикоснулись. Глупое, разве можно такое желать? Хотя… возможно это сон. Или всё-таки явь? Пальцы в очередной раз за этот вечер тянутся ущипнуть руку, но на половине пути останавливаются. Потому что все мои чувства вдруг резко обостряются, я не могу оторвать взгляда от его лица, от мускулистого торса, по которому текут несколько капелек влаги.
Сглатываю, еле удержавшись, чтобы не подойти и не… Ох, даже конкретизировать не буду, что же я хотела с этими капельками сделать. Потому что стыдно…
Внезапно раздаётся спасительный удар грома, который немного приводит меня в чувство. Я вспоминаю, что он задал мне вопрос, на который надо отвечать.
— Я… — снова сглатываю, облизываю вмиг пересохшие губы, словно и не пила некоторое время назад. Решаю, что это всё же сон и выдаю первое, что приходит на язык: — Мне приснился странный сон, я шла по коридору, вошла в эту комнату. Она такая необычная и в то же время красивая…
— То есть вы страдаете сомнамбулизмом? — прерывает мои пространные объяснения князь.
Улыбается, отчего сердце практически останавливается. С трудом делаю вдох, вновь запуская кровообращение.
— Нет, раньше я никогда не ходила во сне, — мотаю головой.
Да, я прекрасно помню, что никогда ничего такого не делала. Ведь мне бы обязательно рассказали соседки по комнате. Или… В воспоминания вдруг врываются совсем другие образы: вот я просыпаюсь, сидя на Олеге Степановиче, он полностью обнажён, я тоже, а там, где не касалась рука ни одного мужчины, так горячо, так приятно.
Фух, это что ещё за неприличные мысли?!
Неожиданно мои терзания прерывает голос князя, который задаёт ну очень странный вопрос, причём не мне, а… дому?
— … как могла наша новая горничная попасть в комнату, куда доступ есть только у меня?
Стою и обмираю. Я вошла в одну из запретных комнат? Но как?
Олег Степанович окидывает меня изумлённым взглядом, спрашивает, как такое могло произойти?
— Я ничего не взламывала! — Голос дрожит, да и тело тоже. Ноги и вовсе подгибаются от сумбурных чувств. — Я п-правда не знаю, как здесь очутилась.
Всхлипываю, в груди словно образовывается дыра, в которую того и гляди выпадет грохочущее сердце. Что делать? Ноги сами несут к выходу, слёзы буквально вскипают на глазах, я спешу скрыться, чтобы никто их не увидел…
Не успеваю сделать и пары шагов, как мои плечи обхватывают горячие руки, притягивают к себе, разворачивают лицом к тому, от кого я прячу слёзы. Ох, его взгляд буквально прожигает меня насквозь! В нём нет упрёка, только чистая… любовь? Или мне показалось?