— Зачем?

 — Это же шрамы!

 — Шрамы украшают мужчину. И я Малфой, а Малфои умеют принимать трудности.

 — Ты на занятия пойдешь? — это уже Кребб

 — Сегодня можно не ходить, — произнес я, застегивая рубашку — мне Снейп разрешил.

 — Чего это ты, цветной костюм надеваешь?

 — Красиво! А ты знаешь, Блейз, сколько он стоит? А какие к нему запонки идут? А заколка для мантии?

 — Узнаю Драко Малфоя, — хихикнул Блейз, — в любой ситуации надо показать свое богатство.

 — Кому надо, те и так знают. Породу можно сразу приметить, независимо от стоимости одежды. Лорда видно всегда, независимо от одежды, — вспомнилось мне.

 — Хорошо сказал, — подал голос Нотт, — пойдем уже, есть хочется.

Пока мы шли до большого зала мальчишки поведали свежие сплетни. Уизли были очень рады моему попаданию в Мунго и выражали надежду, что я не очнусь. Даже с Грейнджер поссорились из-за этого. Она меня жалела. Поттер не высказывался. Хагрида уволили, он опять стал лесником, а предмет ведет преподавательница по имени Граббли Дерг. Гиппогрифа увели с территории школы, вроде как, в заповедник. Ходят слухи, что меня сильно подрало и я теперь буду носить маску. Самая обсуждаемая новость — это попытка Сириуса Блэка проникнуть в гриффиндорскую гостиную . Надо что-то решать с ним. Люциус выдал портал на трех человек. Попробовать утащить Блэка в мэнор? Все-таки родственники.

Так мы дошли до большого зала. Все как в кино — потолок, столы, трон директорский. У кого-то мания величия. Он бы еще золотые ручки приделал.

По мере моего продвижения к столу Слизерина разговоры смолкали. Все взгляды были обращены на меня. Думаете смутить? Не получится. Я перед сотней студентов лекции читал, и - ничего. А тут школяры сопливые. Плюхнулся на скамейку между Креббом и Гойлом. Кивнул присутствующим.

 — Драко? — произнесла курносая девушка.

 — Да, я тебя слушаю, — память услужливо подсказала, что это Паркинсон.

Размазать ее? Или пусть живет? Эх, гормоны и юношеский максимализм — стоило только ослабить контроль, как эмоции взяли верх. Размажу!

 — Я думала, что ты…

 — А ты умеешь думать, Пэнси?

 — Да ты… ты…

 — Что я? Ну, договаривай, — голос был тихим и жестким.