– Ты выходил сегодня на серфе? – Стив говорил достаточно оживленно, и Джо хотелось дать ему возможность рассказать ей о том, что его беспокоило. Но она понимала, что Стив сначала должен почувствовать себя комфортно, поэтому она выбрала его любимую тему.

– Ага. Я занимаюсь серфингом так часто, как только могу, особенно когда слишком много ем в твоем кафе.

Сердце Джо радостно трепетало всякий раз, когда кто-то называл кафе «ее». Интересно, привыкнет ли она когда-нибудь слышать это?

– Думаю, тебе нужно есть побольше рождественских блюд, чтобы подготовиться к дальнему заплыву в очень холодной воде. Температура воды позволит тебе сжечь миллион калорий.

– Ты будешь участвовать в следующем году, – поддразнил ее Стив. – Я все еще не могу поверить, что Джесс удалось тебя уговорить. Я же не смог тебя убедить согласиться на еще один урок серфинга.

– Я и сама не могу поверить, что согласилась. Зимой мы с морем не пересекаемся, если только я не смотрю на него с берега, укутанная в несколько слоев одежды.

Джо начала готовить для Стива латте с корицей, и они говорили о заплыве под бульканье, шипение и вздохи кофемашины.

– Ты хотел о чем-то поговорить со мной, – сказала она, передавая ему стакан навынос.

– В самом деле? – У него был такой вид, словно он на самом деле забыл.

– Да, но в кафе пришли посетители. Что у тебя на уме? – Бен сказал, что она стала ему другом, и Джо надеялась, что Стив относится к ней так же.

Он доел булочку с корицей и отпил глоток латте.

– Не могу вспомнить, что это было. – По его лицу было понятно, что он прекрасно все помнит, но передумал говорить об этом. – Я, пожалуй, пойду. До скорого. Продолжай печь булочки с корицей, и ты никогда от меня не избавишься, – сказал он и подмигнул.

Когда Стив ушел, Джо обслужила редких посетителей, в основном школьников, наслаждавшихся каникулами. Она поговорила с двумя молодыми мамами, отогнала малышей от ведра, прикрывавшего заново приклеенную плитку. К тому времени, когда Хильда и Энджи наконец закончили партию, а Джо перевернула табличку на двери на «Закрыто», она была совершенно без сил.

Туман полностью скрыл пирс, моря не было видно, но мигающих огней гирлянд и рождественских мелодий хватило, чтобы подбодрить Джо, наводившую порядок после долгого дня. Она подмела пол, мурлыча под нос старые и новые рождественские песни. Она заново сложила одеяла, которые держала в кафе, чтобы предложить их тем, кто захочет посидеть на улице, и убрала их на полку в кладовой рядом со столбами для самодельной беседки.

Закончив с уборкой, Джо вышла из кафе и заперла дверь. Но она не пошла домой, а задержалась на пирсе и прислонилась к деревянной ограде. Ее лицо впитывало влагу, сирена вдали протестовала против серого одеяла, накрывшего море и сушу. Даже в разгар зимы этот город был раем. Она могла различить неяркие огни, которые в ясную погоду ярко сияли на огромной рождественской ели в центре города над островерхими крышами домов. Ближе были белые огни гирлянд, протянутых между викторианскими фонарями вдоль всего пирса. Кафе, ничем не освещенное, надежно стояло позади нее. В нем было все, ради чего она так тяжело работала: она хотела быть частью этого города и частью жизни других людей, иметь место, которое можно назвать домом.

Вскоре должен был появиться загадочный поклонник, и Джо не могла этого дождаться. Она не представляла, кто бы это мог быть, но странным образом ей казалось, что этот человек хорошо ее знал. Возможно, он не хотел слишком многого слишком рано, потому что ждал, пока она встанет на ноги. Но он всегда был рядом с момента ее приезда. Если бы она оказалась в этой ситуации на несколько месяцев раньше, она бы запаниковала, у нее в жизни и так все было сложно. И потом, разумеется, был еще и Гарри. До их встречи лицом к лицу Джо не понимала, что ей надо избавиться от чувств к нему, как прошлых, так и нынешних. И ему нужно было сделать то же самое, чтобы они оба могли двигаться дальше. Кем бы ни был ее таинственный поклонник, он явно понимал ее чувства. Он дал ей время разобраться с бизнесом, найти новых друзей, и все это время он ждал в тени, пока не наступит подходящий момент. Джо уже и сама поняла, что работа – еще не все, что ей необходима личная жизнь.

И вот время пришло. Это Рождество, возможно, изменит ее жизнь больше, чем она уже изменилась.

Не слишком ли на многое надеялась Джо, ожидая, что и сама обретет счастье?