Глава одиннадцатая

Карета проезжала мимо величественных домов из серого камня, тесно стоящих друг возле друга, подобно книгам на полке. Яркие цветы наперстянки и смертоносный паслен выплескивались из балконных ящиков, а кованые железные решетки окаймляли их спереди, охраняемые статуями и горгульями, которые поворачивали головы, когда карета проезжала мимо. На фронтонах над парадными дверями красовались резные геральдические знаки. Многие дома были явно вековой давности, и их элегантные фасады казались окутанными ощущением неприкасаемой роскоши.

Она смотрела, как из кареты выходит женщина с драгоценностями, сверкающими в ушах. Дверь ей открыл маленький ребенок, и Элизабет решила, что это сын женщины, пока та не протянула ему пакеты с покупками. Она увидела, как глаза мальчишки вспыхнули оранжевым светом, прежде чем дверь захлопнулась. Это был не человек, а демон.

– Неужели вся округа принадлежит чародеям? – спросила она Натаниэля. Ее желудок извивался, словно змеиное гнездо. Убийца мог жить в любом из этих домов… и наблюдать за ней даже сейчас.

– Почти вся, – ответил он, глядя в противоположное окно. – Это Хемлок-парк. Маги любят приватность – наши демоны немного смахивают на грязное белье, что вовсе не секрет, но это такой аспект нашей жизни, который обычные люди редко видят. Поэтому мы предпочитаем, чтобы они не слишком много об этом думали. Здесь было пролито много крови, как ты уже могла понять. Тут живет множество семей, чьи корни уходят в прошлое на сотни лет, как и мои.

Элизабет пробрало любопытство.

– Я думала, каждый чародей принадлежит какому-то старинному роду. Разве не так?

– Полагаю, это верно в том смысле, что магия – некоторого рода наследство. – Натаниэль бросил на нее мимолетный взгляд. – Точнее сказать, демоны. Высший демон может быть вызван только тем, кто знает его имя на енохианском. Семьи передают эти имена через поколения, как реликвии. Однако иногда какой-нибудь дилетант родом не из магической семьи выкапывает имя сильного демона в малоизвестном тексте и умудряется вызвать его. Они должны удерживать этого демона в семье в течение нескольких десятилетий, прежде чем старые дома сочтут их достойными.

Дилетанты и преступники. Так в «Лексиконе» называли людей, которые призывали низших демонов вроде тех бесов. Истинные чародеи не опускаются до такого уровня, если только не хотят устранить свидетеля или обвинить в убийстве кого-то другого.

Встревожившись, Элизабет тягостно размышляла об этом, когда они проезжали мимо парка, поросшего древними дубами и исчерченного гравийными дорожками, а затем вдоль городского леса, который заставил ее почувствовать, будто она вернулась на окраину Блэквальда. Карета свернула на подъездную аллею, начало которой было обрамлено мраморными постаментами. На них восседала пара каменных грифонов, размахивающих хвостами и греющих на солнце свои замшелые крылья. Наконец за живой изгородью показалось строение, медный купол которого ярко сверкал на солнце.

– Ах, – выдохнула Элизабет, прижимаясь лицом к окну, – это настоящий дворец!

Она почувствовала, что Натаниэль наблюдает за ней. Он заговорил, поправляя ее с очевидной неохотой.

– Нет, это просто поместье Эшкрофтов.

Однако в здании, к которому они направлялись, не было ничего «простого». Огромное белокаменное поместье, окруженное роскошными садами. Его верхний ярус из башен, куполов и замысловатых карнизов напоминал очертаниями миниатюрный город, а солнечный свет отбрасывал ослепительные блики от стеклянной крыши оранжереи, пристроенной сбоку здания. Подъездная аллея огибала большой фонтан, и когда они подъехали ближе, Элизабет увидела, что вода в нем поднимается сама по себе, расплескиваясь струями, которые постоянно меняли форму. Сначала она образовывала ансамбль полупрозрачных дев, взлетающих в воздух, словно танцовщицы балета, которые сливались во вращающуюся сферу. Затем разделялась на пару встающих на дыбы лошадей, чьи гривы разбрызгивали воду над аллеей. Несколько капель упали на окна кареты. Они остались на стекле, сверкая, словно бриллианты.

– И Сайлас говорит, что это я расточительно отношусь к магии, – пробормотал Натаниэль.

Элизабет стоило немалых усилий не разинуть рот, когда они приблизились к поместью. У входа толпились люди, но, насколько она могла судить, не чародеи и даже не их слуги. Все они были одеты в коричневые твидовые пиджаки и держали под мышкой блокноты, то и дело поглядывая на карманные часы, словно очень спешили. Услышав приближающийся экипаж, люди подняли головы с нетерпеливыми лицами, совсем как собаки, ждущие, когда им бросят объедки со стола.

– Кто все эти люди? – с беспокойством спросила Элизабет. – Похоже, они ждут нас.

Натаниэль скользнул на ее сторону кареты, выглянул в окно и выругался.

– Канцлер Эшкрофт впустил прессу в свое поместье. Думаю, нам от них никуда не деться. Мужайся, Скривнер. Все это скоро закончится.