Зуар кивнул:

— К счастью, вам удалось изменить ход ритуала Видящей. Ментальная магия надежней магии крови, действует всегда и без осечек.

Принц жизнерадостно улыбнулся. Фиред, изображая бесстрастность, внутренне досадливо поморщился. Что ж за невезение? Как беседу ни выкручивай, а мальчик каждый раз оказывается рядом с нужной темой в неправильном настроении! Но дольше хлопать крыльями вокруг скалы Фиреду не хотелось. Разговор в провонявшей розой лаборатории утомил дракона, и мечта прилечь стала очень яркой.

— Ментальная магия Видящей грубая, топорная и неуклюжая. Даже искуснейший ювелир не может огранить камень кувалдой, — советник вещал размеренно, спокойно, готовил почву.

Зуар нахмурился:

— Что пошло не так?

— Мне не удалось подчинить себе Льяну, — припечатал Фиред.

Юноша удивленно распахнул глаза, вопросительно вскинул брови.

— Не понимаю, — признал он. — Она была такая покладистая после ритуала… И все же получилось выбрать ее, хотя я чувствовал, что по своей воле она бы не стала моей невестой. Даже засомневался, что жуки сработали правильно.

— Жуки отлично справились с задачей, — отрезал Фиред.

Не в первый раз высказанные сомнения в эффективности разработанного им зелья дракон воспринял болезненно. Οн знал, что в такой резкой реакции виноваты усталость и истощенность после ритуала, потому старался говорить спокойно. Ссориться с Зуаром в нескольких шагах от цели было глупо.

— Зелья, активированные с помощью крови, несут на себе магический отпечаток. Жуки улавливали творимые девушками заклинания, особенности их даров и переправляли энергию на колбочку с зельем. Οт этого магический отпечаток становился полнокровным, полноценным, объемным, — дракон монотонно произносил то, что обсуждалось уже не раз и не десять. — Поэтому можно было рассчитать все характеристики даров, вероятность развития определенных качеств. Ряд проверок на совместимость с зельем, в которое я вмешал и твою кровь, показал наиболее подходящих претенденток. Льяна — первая в списке по совместимости. Ее дар подходит твоему по восемнадцати показателям из двадцати. За ней идут Цамей и Сивина. У Цамей шестнадцать совпадений, у Сивины четырнадцать. Мы с тобой условились, что выбираем Льяну.

Фиреду эта речь, звучащая без изменений раз двадцатый за последние полторы недели, порядком надоела. Но он старался подавлять раздражение и даже относиться философски к тому, что повторять придется ещё неоднократно. В конце концов, он говорил все это для Зуара. Юноша робко улыбался, кивал и время от времени косился в сторону дневника своего советника. Там были записи обо всех исследованиях на совместимость, а на завершающем, наглядном этапе, совпавшем с первой встречей со всеми невестами, принц присутствовал сам.

Несмотря на то, что мальчик своими глазами видел, как жидкости в многочисленных пробирках меняют цвета, Зуару требовались повторяющиеся разъяснения советника. Они его успокаивали, давали иллюзию контроля над ситуацией.

— Но если она подходит мне, если есть восемнадцать из двадцати, почему вам не удалось ее подчинить? — принц задал совершенно верный вопрос, ответа на который Фиред не знал.

— Думаю, дело в том, что это тебе она подходит, а не мне. Но во время ритуала ты собой и магией управлять не мог. Видящая сопротивлялась моему вмешательству значительно больше, чем в первый раз. Ранить меня не ранила, но только потому, что я умею защищаться, а она не знает возможностей собственной силы, — повел плечом дракон. — Допускаю, она боролась, так как видела и понимала, что никакого притяжения даров у вас с Льяной нет. Есть совместимость магии и слишком яркое, неестественное влечение, вызванное «Кровными узами».

Зуар бросил короткий взгляд на томящееся зелье, а дракон прежним ровным тоном продолжал:

— Твой отец поставил глупое условие с этим притяжением даров. Даже не верится, что он всерьез полагал, что за каких-то несчастных три встречи может возникнуть влюбленность.

— Он часто говорит, что любовь к матери вспыхнула быстро и неожиданно, — извиняющимся тоном ответил Зуар. — И желает мне таких же ярких и волшебных чувств.

Фиред хмыкнул: