Совет принял решение в мою пользу. Волки и Клан тяжеловесных воздержались, крысы проголосовали против, кошки, буды, клан проворных и клан шакалов поддержали меня.

Через три дня ко мне пришел Мэхон. В это время мне делали перевязку — оборотни объявили сезон охоты на меня открытым. Это была пятая атака с тех пор, как я убила альфа-пару шакалов. Я все еще выигрывала, но с трудом.

Я заставила Мэхона прождать пять минут. Когда я, наконец, вышла из наших комнат, Мэхон выглядел так, словно на его густые темные брови налетела буря. Дерек был невозмутим, а две мои буды, очевидно, молча сговорились убить Мэхона, если он выйдет за рамки.

— Я хочу его увидеть, — сказал Мэхон.

Я отступила в сторону.

— И тебя тоже. У меня есть некоторые вещи, которые я хочу высказать вам обоим.

Я провела его внутрь.

Он уставился на Кэррана. И я тоже. Я все продолжала надеяться, что он вот-вот проснется, следила за малейшим намеком на движение, пока не начала видеть то, чего не было на самом деле.

— Ты ему не подходишь, — сказал Мэхон. — Ты не оборотень. Ты нас не понимаешь и, вероятно, никогда не поймешь. Это, — он развел свои массивные руки, показывая на спальню, меня, Кэррана, — противоречит здравому смыслу. Я уже говорил ему об этом. У него было много женщин прежде. Я думал, это пройдет.

Я наблюдала за ним. Если он нападет на меня сейчас, я проиграю. Я не смогла бы уложить Мэхона на лопатки в своей лучшей форме, а в эту минуту мне приходилось бороться с собой, чтобы удержаться на ногах.

— Как я уже сказал, это неразумно. Но он выбрал тебя. Я уважаю человека, которым он стал, уважаю то, что он сделал для нас. И я уважаю тебя за то, что ты остаешься рядом с ним. — Мэхон встретился со мной взглядом. — Возможно, ты никогда не станешь моей альфой. Тебе придется смириться с этим. Но он всегда будет моим повелителем.

Я чувствовала себя какой-то претенденткой на трон в средневековой драме.