— Гостиница тебя не расстроила.

— Там не так… жутко.

— А что здесь нагоняет на тебя жуть? — насторожилась я. — Ничего такого не чувствую.

— Не знаю. Есть какой-то отголосок… Может, он и не отсюда, а где-то рядом. Мастерская некроманта, старое кладбище, спиритический салон… Это словно тонкий комариный писк. Но я его слышу.

— Ладно, потом с этим разберемся. — Я достала из кармашка на переноске поводок и пристегнула к ошейнику Нила. — Пойдем, наведем шороху.

Пора обозначить свое присутствие здесь.

Я надела легкомысленную яркую шляпку с лиловыми цветами, покрутилась перед зеркалом, репетируя нужное выражение лица, и мы с Нилом вышли на Лавандовую улицу.

В середине дня тут было довольно оживленно. Я остановилась, оглядываясь: соседей нужно знать в лицо и вывеску. Кстати, как там моя собственная? Обернулась и задрала голову: покосилась, подправить бы… На широкой табличке, выкрашенной ярко-синей краской, трепетали белые буквы: «Лазурит». И ниже, шрифтом помельче: «Магазин волшебных украшений».

Прямо напротив располагалась булочная, которой я не помнила; раньше тут был магазин шляп. Но теперь он, похоже, куда-то переехал, и передо мной сияли витрины, где высились горки пирожных, торт показывал клубничный бок и стояла розовая фигура прекрасной дамы в метр высотой. Подойдя ближе, я поняла, что дама выполнена из мастики и зефира, а тончайший кружевной зонтик создан из марципана. Выражение лица у сладкой леди было самое что ни на есть зверское.

Булочная называлась «Доброе утро».

— Ты не влезешь ни в одно платье, — заявил Нил, ухмыляясь. — Особенно если станешь постоянной посетительницей.

— Влезу, из принципа, — прошипела я.

Справа от моего «Лазурита» по-прежнему находился салон дамского платья «Шикарная леди», а слева — новый магазин детских игрушек «Эльф». Под вывеской у них висел плакат «Мы открылись!». Зачарованные буквы уже слегка поблекли, но до сих пор переливались всеми цветами радуги.

Решив знакомиться с соседями завтра, я направилась в конец улицы, в противоположную сторону от Ратушной площади. Там когда-то стоял приличный трактир, где мы с тетушкой частенько обедали. Нил важно вышагивал рядом со мной, притягивая удивленные и восхищенные взгляды. Я помахивала сумочкой и безмятежно улыбалась.

«Сытая утка» оказалась цела и невредима. Я помнила, что у них есть внутренний дворик, только вот было еще слишком прохладно, и пришлось устроиться внутри. Я позволила Нилу выбрать стол, уселась вместе с котом на бархатный диван и дождалась официантку. Та смотрела на нас во все глаза.

— Эм… Я не уверена, что к нам можно с животными.

— Мой кот очень воспитанный, — заверила я ее, — дрессированный. Вот, смотрите. Нил, хочешь кушать?

— Мяу, — мрачно сказал Нил. Он ненавидел, когда я так делала.

— Хорошо, — сдалась девушка, — но если он что-то испортит, вам придется заплатить.

— О, милая, — удивилась я, — неужели похоже, что мне нечем платить?