Глава 4

К пяти часам явились доставщики из банка. Два сурового вида молодых мага сопровождали грузовой кэб, который, втиснувшись на улицу, парализовал движение. Люди, ругаясь, протискивались мимо него, еще один кэб, обычный, застрял на въезде с Ратушной. Через некоторое время кэбмен плюнул и принялся выводить экипаж с улицы задом, лодаши послушно пятились; я надеялась, что установленная сегодня мастером защита спасет меня от цветистых проклятий.

Мне пришлось подписать очередную пачку бумаг, и маги перепроверили все мои разрешения и завещание, прежде чем дали сигнал о разгрузке. Крепкие ребята в униформе банковских работников в два счета перетаскали бесчисленное количество ящиков внутрь магазина, отчего торговый зал стал напоминать склад. Я прикидывала, сколько времени у меня уйдет на распаковку, и все отчетливее осознавала: без помощников не обойтись. Отправляясь в Райстон, я наивно надеялась разобраться сама. Пожалуй, мне срочно нужно заглянуть в тетушкины бумаги. Просить Людвига о помощи не стану: не его это уровень и дело.

Проверив, что все на месте, я попрощалась с ребятами из Континентального и заперла дверь, оставшись наедине с горой, просто горищей работы. Грузовик неторопливо погремел прочь, наконец освободив Лавандовую улицу от своего присутствия. К облегчению всех окружающих, полагаю.

Я стояла, опустив руки, и оглядывалась. Ящики были тщательно промаркированы («Стеклянные полки», «Стенды для камней», «Аметисты, агаты»), и, в общем-то, можно было начинать, однако мой мозг пасовал перед таким объемом действий. Требовался план. Я уже делала наброски в блокноте, только вот следовало внести в них правки после столкновения с реальностью.

— Пора заводить знакомства, оттягивать не получится, — сказала я Нилу, который устроился на верхнем ящике в одной из пирамид («Шнурки для кулонов, цепочки») и лежал, свесив длинный пушистый хвост. — Как думаешь — игрушки, платья или булочки?

— Зная тебя — конечно, последнее.

— Может, там и кофе есть, — размечталась я.

— Захвати мне булочку с корицей, пожалуйста.

— Нил, ты — кот. Тебе вредно есть булочки с корицей.

— Ну… в честь приезда?

Я фыркнула и не стала ничего ему обещать.

Прихватив толстенную папку с надписью «Персонал», я с трудом запихала ее в сумку, проверила, на месте ли кошелек, и отправилась покорять соседей.

Хотя на Райстон неумолимо наваливался вечер, в пекарне «Доброе утро» время, казалось, застыло; то ли окна были так зачарованы, то ли стекла специальные — внутри тебя словно окутывало золотистое рассветное тепло. И пахло, разумеется, корицей. Самый привлекательный запах для тех, кто обожает пирожные.

Ах да, и еще ваниль…

Это была скорее пекарня, чем кафе, однако тут имелось три столика, втиснутых в угол и накрытых клетчатыми скатертями. На каждом столе притулился крохотный фонарик и ваза с фиалками; на стенах висели цветочные горшки, откуда любопытствующе торчала розовая герань. Меня поразил прилавок: сделанный в форме полумесяца, без стекол, зато с защитной стенкой, невидимой для посетителей. Разглядеть пирожные во всей красе — пожалуйста, а вот просто схватить не получится.

Один столик был занят: за ним пил чай седой джентльмен, не обративший на меня ни малейшего внимания. За стойкой никого не наблюдалось, однако, стоило мне войти, а дверному колокольчику звякнуть, из кухни выглянула молодая женщина. Она была чуть пухлее, чем диктует современная мода, и явно плевать на это хотела. Рыжие кудряшки были собраны в задорный пучок, откуда отдельные пряди торчали, как морковная ботва из грядки, серые глаза светились любопытством. У женщины был курносый нос и россыпь веснушек, словно кожу усеяли мелкие капельки кофе.