— Может быть, шесть или семь недель назад?

Эвалин была сводной сестрой Виктора. Один и тот же отец, разные матери. Кроме того, я слышала, что их матери были сестрами. Я много слышала об Эвалин. Ее все любили, но мне еще предстояло встретиться с ней и поговорить. Девочкам это показалось немного странным, так как они предполагали, что когда Эвалин узнает обо мне, она первым же рейсом вернется домой. Но она этого не сделала, что встревожило Айлу и Мэдди.

— Она никогда так надолго не пропадала, верно?

Айла кивнула на слова Виктора. — Мне это тоже показалось странным.

Виктор сосредоточил свое внимание на человеке, сидящем напротив него. — Николай, ты что-нибудь об этом знаешь?

— Нет, — Николай сказал невозмутимо.

Его темные, напряженные глаза сузились, глядя на Виктора. Он был действительно пугающим, с его ростом и большими размерами. Шрамы делали его почти неприступным. Мне нравилось думать, что если он улыбнется, то будет выглядеть лучше, мягче.

Но я никогда не видела, чтобы Николай улыбался. Я видела тень улыбки, когда он играл с Майлой или держал Ксандера, но в остальном он оставался невыразительным. Он был задумчивым человеком, и это нервировало меня большую часть времени. Айла говорила мне, что Николай-нежный зверь, но я все равно держалась на расстоянии.

Однажды я попыталась заговорить с ним, но это было все равно что разговаривать со стеной. Он лишь несколько раз хмыкнул в ответ, произнес какое-то слово и проигнорировал меня. Я быстро поняла, что Николай не любит разговаривать с людьми. Из всех мужчин он был самым тихим и сдержанным. Он наблюдал за всем, но редко произносил хоть слово.

Краем глаза я заметила, что мой мужчина свирепо смотрит. — Перед отъездом в Россию я лично попросил тебя присмотреть за моей сестрой.

— Я сказал, что буду проверять ее здесь и там.

— Тогда ты должен знать, если с ней что-то не так.

Николай стиснул зубы, и я готова была поклясться, что услышала треск. О боже, это выглядело не очень хорошо.

— Я не гребаная нянька, Виктор, — выдавил он. — Твоя сестра достаточно взрослая, чтобы сама о себе позаботиться. Она не мое дело. Если ты так заботишься о ее безопасности, почему бы тебе не понянчиться самому?

Виктор хлопнул ладонью по столу и начал подниматься.

— Сядь, — суровый голос прозвучал сквозь семейную драму.

Если Алессио Иваншов повелевал, все выполняли это.

— Я хочу, чтобы мой завтрак был без какой-либо драмы, — сказал он спокойно.

— Прекрасно, — Виктор откинулся на спинку стула, но внутри у него все кипело. Я положила ладонь ему на колено и сжала. Он выдохнул рядом со мной, и я не смогла скрыть улыбку. Мне нравилось, как он мог становиться спокойным от моих прикосновений.

Когда завтрак закончился, и между Николаем и Виктором назревало большое напряжение, мы всё таки выжили без всякой драки.