— Товарищ Москвин, вас вызывает какой-то командир поста, настаивает, что у него есть информация исключительной важности…только для вас… я подумал…

— Нечего думать… что за пост?

— Передовой пост на «Лубянке»…

— С этого и надо было начинать! Соединяй быстро!

В трубке раздался неуверенный молодой голос:

— Товарищ Москвин?

Председатель представил себе стоящего навытяжку перед телефоном взволнованного командира и невольно улыбнулся.

— Да, это я, товарищ…?

— …Наумов! Командир поста Наумов! Разрешите доложить?

— Да вы не волнуйтесь, товарищ Наумов… рассказывайте спокойно… — мягко произнес Москвин. — Впрочем, разрешите, я попробую угадать — уж не полковник ли Мельников желает со мной поговорить?

— Так точно!

— Вот порадовали, товарищ командир… роты Наумов. Давайте сюда полковника, а приказ о вашем повышении получите в штабе.

— Есть, товарищ Москвин! Служу революции! — изумление и радость Наумова отчетливо слышались в его голосе.

— Александр Николаевич? — это уже голос Мельникова. — Саша, поговорить бы надо…

— Легко. Вот только с «Комсомольской» закончим… Тогда и встретимся с тобой — на «Красных воротах», например.

— А без кровопролития — никак?

— Извини, Серега, это уже не в моих силах… Если помнишь, четыре года назад нас выбросили с «Комсомольской»— а ведь именно там был мой штаб — и тогда пролилась кровь наших товарищей…

— Саша, но это было уже четыре года назад…

— А ты бы простил, если бы четыре года назад убили, например, Хантера? Кстати, Хантер — и еще господин Логинов — у нас в гостях, на тех же «Красных Воротах». Так что… заодно их и заберешь. Я тебе еще перезвоню…