— Можно. Взрослый сынок не должен быть пай-мальчиком. Но два условия…

Андрей насторожился.

— Первое: ужинаем здесь все вместе! — она сделала паузу.

— Хорошо. А второе?

— Ты подаришь мне медаль с совой. Как внучке, — её глаза по-детски капризно засветились надеждой.

— Пожалуйста, тётушка! — Андрей вручил «медаль».

Пани Мария глубокомысленно смотрела на кусочек картона. Затем резко вскинула глаза на мужчину:

— Андрей! Я совсем забыла спросить тебя… — глаза стали прищуренными, в них пряталась не забывчивость, а наоборот, ожидание, давно приготовленный вопрос. — Как вы «сработались», — она поморщилась от «неудобного» слова, — с Верой Яновной?

Рентген почти бесцветных глаз пани Марии просвечивал Андрея Петровича. Он начал что-то жевать губами и Мария Родиславовна чуть «нажала на педаль»:

— Она тоже изменилась? Мне Иришка сказала, что вы называете Верочку Снежной Королевой.

— Да, есть изменения, — спокойно ответил мужчина.

— Какие? — голос всё требовательней.

— Вот вы, пани Мария, забыли, что ко мне лучше обращаться «ты», а Верочка… забыла где-то букву «с» в своём титуле.

— Ага! Подтаяла?! Стала «Нежная Королева»?! — она хлопнула от восторга в ладоши. — И за это тоже тебе спасибо, рыцарь, — добавила она уже тихо.

Андрей поднялся в свою комнату. Открыл ящик стола, где лежали тетради Г.Н. Он провёл пальцами по ним, потом по паруснику на столе. Много лет он, Андрей, ждал своего «Дозора», своего главного дела в профессии. И интуиция подсказывала, что он на пути к нему, но самое-то главное служение — впереди.

Ему захотелось вдруг, чтобы тут, на столе, были фотографии и Г.Н. и Верочки. И, конечно, своих детей и внуков. «Да, — подумал он. — Эта комната будто рада была вместить в себя то, что вмещает теперь моё сердце.»

Андрей Петрович отодвинул висящие перед ним облачко сентиментальности, быстро переоделся, вышел в сад и направился в сторону строящегося флигеля.

Сруб «подрос» и на нём уже были выставлены стропила для крыши. Он окрикнул Дмитрия Платоновича, тот спустился вниз.

— Ну, садись. Сейчас перекурю и пойдём. Банька уже протопилась.

Они сели в старые кожаные кресла под большим навесом возле стройки.