Желнов: Андрей Скоч?
Березовский: Такой авторитетный человек. А у Анисимова и у нас с Бадри осталось 20 %. Мне и Бадри 10 %: мне — пять, значит, и Бадри — пять. Собственно, в этом и состоит претензия к Анисимову. Как вы знаете, недавно 20 % акций были проданы. Формально считается, что их купил ВТБ.
Желнов: Ваши акции?
Березовский: Все 20 % одним пакетом. Есть оценка моих пяти процентов, которая представлена как оценка «Дойче банка» (у меня не было возможности ее проверять) — это 625 миллионов. И по решению суда, и по моему согласию эти акции обременены вот этим судебным иском. Анисимов положил на спецсчет здесь, в Лондоне, 600 миллионов долларов. То есть мои претензии были частично компенсированы вот этой суммой в 600 миллионов долларов. Почему частично? Потому что я не разбирался еще в оценке, мне кажется, она занижена. И второе: за эти годы мне причитаются дивиденды, которые я не получал и на которые я тоже претендую. Да, будет отдельный процесс осенью по «Металлоинвесту». Это иск не только против семьи Бадри, но и против «Металлоинвеста» и против компании Salford, совместного инвестиционного фонда, который был создан мной и Бадри.
Желнов: Кто будет ответчиком по делу «Металлоинвеста»? Очевидно, Анисимов и Усманов?
Березовский: Нет, я называл в числе ответчиков только Анисимова. Безусловно, без упоминания Усманова там не обойтись. Его роль для меня совершенно неоднозначна, постольку-поскольку Усманов утверждает, что он ничего не знал о том, что Бадри и я — акционеры, что Анисимов его дезинформировал. А мне доподлинно известно, что это не так. Будем разбираться в суде.
Желнов: Но неужели, если бы они хотели поступить с вами так, как с Ходорковским, то не поступили бы? Ведь они, пусть через Абрамовича, но выкупили у вас бизнес, хотя и не за рыночную цену, как вы утверждаете. Вы живете в Англии спокойно. Неужели?
БЕРЕЗОВСКИЙ: ВЫ НЕ УЧИТЫВАЕТЕ РЯДА ПОКУШЕНИЙ, КОТОРЫЕ ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИЛИ, НЕ УЧИТЫВАЕТЕ ТОГО, ЧТО УБИЛИ МОЕГО ДРУГА ЛИТВИНЕНКО, ОТРАВИЛИ ПОЛОНИЕМ. ТАК ЧТО СЛОВО «СПОКОЙНО» Я БЫ ОЧЕНЬ АККУРАТНО ИСПОЛЬЗОВАЛ.
Когда я говорю о большой политике и о предательстве — это в чистом виде, безусловно, Волошин. Это предательство началось, еще когда я был в России, когда он лоббировал четыре закона и один указ, по существу изменяющий структуру власти.
Желнов: О полпредах?
Березовский: О полпредах, о возможности снимать губернаторов, если против них возбуждено уголовное дело.
Желнов: Это не путинское, значит, а волошинское?
Березовский: Это инициатива команды. Я считаю, что этим был сделан первый шаг к построению вертикали власти, которая и разрушила демократическое устройство России. И в этом смысле Волошин, безусловно, предатель, предатель идеи демократической России, ровно так же, как Сурков. Я считаю, что Чубайс тоже предатель. Об остальных я не буду говорить, они, в общем, бизнесмены, а мы говорим только о политике.
Желнов: Известно, хотя публично об этом не говорилось, что с 2007 по 2010 год вы часто приезжали в Белоруссию, работали с Александром Лукашенко, бывали в его загородной резиденции.
Березовский: Я еще раз хочу сказать, что не комментирую свои политические и деловые контакты, даже по бизнесу, постольку-поскольку я уже имею опыт, когда любые люди, которые работают со мной, оказываются под атакой спецслужб России. Действительно, есть много людей, с которыми я продолжаю общаться — это и политики, и бизнесмены, и прочие, — но я никогда не называю имен, это ставит людей как минимум в сложное положение, а иногда эти люди просто преследуются.
Еловский: У вас были какие-то бизнес-интересы в Белоруссии?
Березовский: И бизнес я тоже не комментирую по той же самой причине.
Еловский: Вы никогда не скрывали, что поддерживаете «оранжевую революцию» и частично ее, можно сказать, спонсировали. Во-первых, так ли это? А во-вторых, как вы думаете, могла ли она состояться без вашего участия?
БЕРЕЗОВСКИЙ: Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОДДЕРЖИВАЛ «ОРАНЖЕВУЮ РЕВОЛЮЦИЮ», ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СПОНСИРОВАЛ И СЧИТАЛ ЗА ЧЕСТЬ.
Ко мне обратился Ющенко, и я поддерживал все. Безусловно, она состоялась бы и без меня тоже. Может ли революция происходить без денег? Ну, без денег совсем не может, но они необходимо возникают, если идея правильная. И кто из тех, у кого есть деньги, осознает эту идею, — это, в общем-то, не имеет значения. В данном случае это осознал я. Не я бы это осознал, они бы нашли средства, я в этом нисколько не сомневаюсь.