— Ну что, подписываем? — уточнил тот при виде Рокотова. И искренне удивился, услышав:

— Сначала проясним один вопрос. Где Элла? — требовательно спросил Матвей.

— В смысле? Тебе лучше знать, где она, — нахмурился Соболевский, уходя от делового тона.

— Два часа назад Элла пропала. И я хочу знать, какое отношение к этому имеешь ты.

— Ни малейшего, я изучал договор, — тут же ушел в несознанку Адриан. — Если она от тебя сбежала, я за это не в ответе.

— Она мне звонила перед этим. Что-то случилось. И, сам догадайся, чем ее могли выманить, — в упор посмотрел на противника Матвей.

Адриан на мгновение замер, а потом вполголоса бросил:

— Злата.

Но не смутился. Он вообще вел себя так, как искренне недоумевающий человек. Непохоже было, чтобы он врал.

— Я не имею к этому ни малейшего отношения, — твердо проговорил он. — В мои моральные принципы ты вряд ли поверишь, но не можешь не признать, что мне это невыгодно.

— Хорошо, ставим вопрос иначе, — Матвей постарался взять себя в руки и говорить спокойно. Для чего ты забрал Злату? Что ты хотел потребовать с Эллы, пока я не вмешался? И кто знал, что ребенок у тебя? Не надо сейчас отпираться, это не в твоих интересах.

Он говорил отрывисто, холодно, почти грубо. Впрочем, теперь церемониться было поздно. Сейчас это все не имеет никакого значения. Нужно как можно быстрее забрать Злату у этого… индивида, отвезти ее к кому-нибудь, чтобы посидели с ребенком, и срочно искать ее мать.

Адриан молчал, глядя куда-то мимо Рокотова. Но Матвею было откровенно не до его моральных терзаний. Почти в приказном порядке он бросил:

— Говори.

— У Копылова было условие. Если Элла придет к нему, то он отсрочит долг. С самого начала было. А тут он про него напомнил, — глухо проговорил Соболевский, а Матвей выругался про себя. Ну конечно! Что может быть проще! Копылов что-то сказал Элле про ребенка. Она начала звонить ему, а он, дебил, не слышал и не брал трубку. И тогда-то его отчаянная ведьмочка начала действовать сама. Понимая, что охранник ее просто так не выпустит, она нейтрализовала его вазой, а потом поднялась на два этажа выше, в квартиру Копылова. Поэтому и ребята на улице Эллу не засекли. И надо сейчас действовать очень и очень быстро. Но сначала:

— Я сейчас забираю Злату, — беспрекословно заявил Матвей. — После того, как мы выручим Эллу из того дерьма, в которое ты ее втравил, тогда и подпишем документы и наша сделка будет в силе. Договорились?

Его тон непрозрачно намекал, что спорить с ним сейчас, как минимум, опасно. И Соболевский на удивление покорно кивнул:

— Хорошо, я сейчас распоряжусь, чтобы ее привели.

Вид у мужчины был какой-то пришибленный, словно до него только-только начало доходить, в какой ситуации его теперь уже бывшая семья оказались из-за него. Раскаивался ли он? Рокотову было откровенно плевать. Он знал лишь, что сейчас сделает все, чтобы решить проблему, и больше никогда не подпустит этого недочеловека к девчонкам.

Буквально через пять минут дверь распахнулась, и маленьким ураганчиком внутрь влетела Злата. Напрочь проигнорировав собственного отца (словно его и не было рядом) малышка бросилась к Матвею, забралась к нему на колени и начала взволнованно рассказывать о том, как прошли эти сутки и как она соскучилась по маме. На этих словах девочка ненадолго замерла, растеряно огляделась по сторонам и жалобно спросила: